Зима на Кассандре что-то не задалась. Казалось бы, после того, как Общество защиты киборгов переехало в уютный замок на тихой планете, все приключения должны закончиться, а проблемы – успешно решиться. Но куда там! Призраки прошлого не дают покоя ни людям, ни киборгам, из шкафов выпадают все новые и новые скелеты, группа экспертов назойливо напрашивается в баню, почтальон отказывается отдавать посылку, а тут еще и дорогой дядя решил проведать своенравную племянницу. Что же делать?! Навязать...
Нос был синий и припухший, как у всех не в меру любопытных особ. Кусочек бежевого пластыря это только подчеркивал.
— Сара, что ему от нас надо? – прямолинейно спросила Кира.
Юрист неубедительно всплеснула лапами.
— Откуда я могу знать за его планы? В его возрасте и маразме он может позволить себе любой каприз за чужой счет!
Проект бани начертила Трикси, призвав на помощь весь свой дизайнерский талант и две бутылки пива.
Плотоядные авшуры признавали растительный гарнир только в качестве декора, а кофе считали забавной специей для сливок.
Понять, зачем дорогие гости пожаловали, с ходу не удалось. Не с ходу – тоже, несмотря на наводящие вопросы.
Кира глубоко вдохнула и шагнула навстречу гостям, ощущая себя серфингистом, бегущим к цунами с могильной плитой наперевес.
Называть авшуров злопамятными было опять-таки неверно – они всего лишь помнили и поступали соответственно.
— Что, голод все-таки не тетка? – едко крикнул напарник ему вслед.
— Нет, но дегустация поможет мне понять, какими таблетками тебя потом лечить!
Для каждого замкового киборга были прописаны «серые» зоны, заходить в которые запрещалось, всегда или только ночью. Неразумные киборги воспринимали их границы как неприступные стены, разумные – как расхлябанный частокол, поставленный дураками для дураков.
…Подумаешь, нашли они человеческий скелет! Он в каждом человеке есть, если его расковырять! И даже в киборге, но их ковырять сложнее.
— Так не ешь, – прочавкал Женька. Гуляш как гуляш, нажористый, а легкое послевкусие половой тряпки навевало ностальгические воспоминания об общаге.
— Как совершеннолетний гражданин Федерации я имею право на добровольный уход из жизни, – с видом мученика сообщил Джек.
— Ага, уйдешь ты, как же… Десять раз с полпути вернешься, чтобы посмотреть, хорошо ли по тебе страдают.
— Ну, например, шо за один-единственный разовый взнос он может пожизненно пользоваться гостеприимством нашего роскошного санаторно-оздоровительного комплекса!
— Какого?!
— Так ведь мы уже почти начали строить баню!
– Подбираю индивидуальные методики для каждого случая: кого эффективнее любить конфеткой, а кого – поленом.
…Лесник почувствовал себя загнанным в угол, хотя за спиной был целый коридор, а в самой отчаянной ситуации еще и два лестничных пролета.
— А это сработает? – усомнилась глава ОЗК. – Как-то оно слишком… в лоб.
— Ой, ну если у вас есть идея на получше, то я тоже готова ее обругать!
— Ша, не делайте себе и всем панику головного мозга!
«я очень разделяю вашу любовь к наживе, но надо же делать ее застенчивее!»
— У вас феноменально здоровое сердце, не делающее себе инфаркт по таким пустякам!
– Этот баронский жулик жаждет прижать к груди такую компенсацию за моральный вред, что после разлуки с ней, транспортными расходами и судебными издержками у нас останется финансов только на поплакать в последние трусы.
— И что, он действительно может выиграть дело?!
— Обычно нет, – неубедительно обнадежила начальницу юрист. – Но хороший адвокат и нехорошие свидетели способны сделать феномен побольше призрака!
— Барон жив и здоров, шоб ему от этого не было никакой радости!
— Значит, мне не надо тратить язык на ерунду и можно сразу делать важный разговор!
— Ушам своим не верю… – Кира потрясла головой, но уши продолжали настаивать, что услышали именно это.
Реми всегда начинал доклад с самых несущественных новостей. Чтобы не с нахрапа обухом по голове, а сперва линейкой, потом молоточком, а затем уж кувалдой – авось начальница постепенно притерпится!