В новом переводе – классический роман мастера американской фантастики. «Если я пойду и долиной смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной…» – гласит псалом 22, обычно читаемый на похоронах. Но престарелому миллиардеру Иоганну Себастьяну Баху Смиту до похорон еще далеко: врачи поддерживают в его дряхлеющем теле жизнь, а передоверить управление группой своих компаний решительно некому. И вот Смит решается дать бой самой смерти на последнем рубеже – решается на трансплантацию головного...
Джоан, женщине, которую любят, не требуется столько сна, сколько одинокой. Сами увидите. А что касается моей выносливости… Босс, не вы ли говорили, что лучшая разминка перед сексом – это секс?
Ничто не тешит мужское самолюбие так, как секс с замужней женщиной втайне от ее мужа.
В сексе все равны. Вот что: секс втроем, если все правильно сделать – с доверием и уважением друг к другу, – лучшее, что может случиться с женщиной. Дело даже не в том, что все длится в два раза дольше. Напротив, с каким-нибудь юным жеребцом может и дольше выйти. Нет, все дело в тепле, любви и доверии, которое вы получаете. Это как минимум в четыре раза лучше обычного секса. Может, и в восемь раз. Математикой это не измерить. Джоан, послушайте, пока вы не побывали в постели между двумя нежными любящими мужчинами, которые любят друг друга почти так же или даже больше, чем вас… пока не положили голову им на ладони и не были окружены их любовью… пока вы не испытали это, вы еще в одном, очень важном, смысле девственница. Дорогая, пока они были со мной, я плакала… и продолжала плакать от счастья, когда они ушли. Затем выскочила из постели, чтобы открыть дверь Джо, когда тот вернулся, и выплеснула на него все. Затащила его в постель и рассказывала, что случилось, пока он нежно любил меня.
— Он же во всём полагается на вас…
— Вот именно. До тех пор, пока знает, что на меня можно положиться. И ни минутой больше…
Ты же знаешь, что получается после революций? Всё то же самое, но много хуже и гораздо дороже.
Молитва значит всё, что ты хочешь выразить.
— С какой-то суммы деньги перестают быть деньгами. Это просто цифры на бумаге, магнитные поля в компьютере…
— Я не пугаюсь. Просто не могу себе представить столько денег. Могу — сто, могу — тысячу… Но миллион… что-то нереальное. Такого не бывает.
— Ну да. Я же говорю: это уже не деньги. То есть от них не получаешь удовольствия. Они делают только другие деньги, и всё.
— На морском ранчо номер пять, на глубине пятидесятой отметки погиб человек. Акула.
— Он был женат?
— Нет, сэр. Родителей у него тоже нет.
— Хорошо, сделайте что-нибудь сентиментальное по этому поводу. У вас ведь есть видеоролики, где актер дублирует меня своим трогательно-искренним голосом. Когда мы теряем кого-либо из наших, общественность не должна думать, что нам на это наплевать.
— Особенно когда нам действительно наплевать, — добавил Джейк Саломон.
— Много бедных, Юнис. Но не очень бедных. Есть такие, что живут на пособие. Мне надо над этим подумать… поскольку не будет никакой пользы, если человеку просто дать то, что он должен добывать трудом, в поте лица своего.
— И снова победила человеческая природа.
— Кажется, вы невысокого мнения о человеческой природе, босс, дорогой.
— Я высокого мнения о человеческой природе. Я думаю, что она возьмет верх над любым, даже самым строгим пуританином.
— Близняшка, вы лживая сучка! Единственная ваша молитва — это «мани хум».
— Это то же самое, кошечка. Молитва значит все, что вы желаете сказать.
Если мой лакей пускает налево две трети того, что покупает для меня — а он всегда это делал — значит, он будет стараться не потерять эту работу. Поэтому ему приходится угождать мне во всем. Джейк, разве можно дешевле купить подобие преданности? Пусть приворовывает! Не надо закрывать рот коню, идущему по полю пшеницы. Хороший конь всегда должен иметь свой кусок сахара.
— Джоанна Юнис, когда-то вы говорили мне, что не религиозны. Почему же вы тогда читаете эту детскую молитву?— Насколько я помню, я говорила, что была агностиком… до тех пор, пока не побывала на том свете. Я по-прежнему агностик — это значит, что у меня нет определенных ответов на определенные вопросы, но теперь я счастливый агностик: в глубине своего сердца я чувствую, что мир имеет смысл, что он добрый и что мое существование имеет цель, даже если я не знаю, что это за цель. Что касается молитвы, то ее значение определяется тем, какой смысл вы хотите вложить в нее; это внутренний ритуал. Эта же молитва означает добрую волю жить так, как жила бы Юнис: спокойно, счастливо, не думая о том, что будет завтра, будь то хоть смерть.