Жан-Мишель Генассия – писатель, стремительно набравший популярность в последние годы, автор романов «Клуб неисправимых оптимистов», «Удивительная жизнь Эрнесто Че», «Обмани-Смерть» и др. Французские критики назвали его книгу «Клуб неисправимых оптимистов» великой, а французские лицеисты присудили свою Гонкуровскую премию. В его новом романе «О влиянии Дэвида Боуи на судьбы юных созданий» рассказывается забавная, трогательная и почти неправдоподобная история. Главный герой книги – Поль, подросток, обожающий музыку, по вечерам он импровизирует на фортепиано в ночном клубе. В остальном вроде бы все как у всех: школа, взросление, проблемы. Вот только семья не совсем обычная: у Поля две матери, отца он и в глаза не видел, а одноклассник и лучший друг Поля заверяет, что по уши влюблен в него. Словом, не жизнь, а минное поле! И Поль еще не знает, куда его заведут поиски отца и при чем тут легендарный андрогин Дэвид Боуи!
Впервые на русском!
Как-то совершенно незаслуженно буднично в России появился последний роман французского писателя Жана-Мишеля Генассия, автора сногсшибающе великолепных «Клуба неисправимых оптимистов» и «Удивительной жизни Эрнесто Че». Если кто-то до сих пор не знаком с этими двумя произведениями и хочет «попробовать» автора с произведением поменьше – окститесь немедленно! Возможно, где-то такая техника литературного познания и работает, но только не здесь. Можно долго спорить о достоинствах ранних или поздних произведений Генассия, но только сумасшедший будет спорить с тем, что два вышеназванных произведения – это безусловный и абсолютный расцвет алжирского сказителя; лучше уже не будет, лучше уже и не нужно. Поэтому, если у вас это первый разик, то начинайте сразу с полноценного акта, не довольствуйтесь короткой прелюдией. Она только для тех, кто уже.
Наверное, это достаточно дурацкая причина ругать литератора и его творение, но как же это кощунственно – выдавать в свет такой преступно маленький томик. Несложными математическими махинациями можно вычислить, что «О влиянии Дэвида Боуи на судьбы юных созданий» (кстати, мне сложно объяснить намеренную или нечаянную тупость наших переводчиков - в оригинальном названии Дэвид Боуи влияет на судьбы молодых девушек, а не на судьбы созданий) примерно занимает 20% от того же «Клуба неисправимых оптимистов», что, конечно же, абсолютный le crime. Но, повторюсь, по каким-то собственным разумениям Генассия решил писать меньше, но чаще, а результат, с одной стороны неудачей и не назовешь, но и былая пряная магия канула в лету. А хотелось бы именно ее, а не вот это вот все.
Тем не менее, если не брать крошечность романа во внимание (у Стивена Кинга повести побольше есть), то остается тот самый, фирменный алжирский чаровник со своим сочнейшим языком и затейно, но не вычурно сплетенным сюжетом. Да, сразу нужно оговориться, что этот самый затейный сюжет очень тесно связан с любовью во всех ее вариациях, поэтому если вас по каким-то причинам это смущает в 2020 году, то, наверное, вам лучше почитать Домострой или что-нибудь про сжигание ведьм, up to you. Если же у вас с этим нет никаких проблем, то держите разноцветную конфету, вам повезло. Да и тем более французский писатель никогда не ставил себе задачу как-то эпатировать своего читателя – просто его любовь, следуя общемировому цайтгайсту, универсальна и не знает преград. И даже на таком маленьком холсте Генассия все равно удается вдоволь препарировать это большое и важное чувство, со всеми его взлетами и падениями. И опять это у него получается лучше всех – честно, искренне, смешно и ни капельки не приторно.
Вторая любимая тема французского кудесника – история взросления. Главный герой книги, Поль, как будто сошел со страниц «Клуба неисправимых оптимистов», он только-только начал жить, а у него уже столько душевных забот и переживаний. От самой первой страницы парень вызывает искреннее сопереживание, его мотивы честны, его поступки натуральны. Первая любовь столь сильна, но так быстро забывается. Ругань с матерью – маленькая кровопролитная война. Ну а кто не пытался убежать в детстве из дома, чтобы возглавить восстание индейцев в Венесуэле, например, ну или просто с Ромкой перекантоваться где-то, чтобы подчеркнуть свою полную независимость? Все это здесь есть, конечно, с налетом французской романтики, но тут уж извините, кто где родился, там и пригодился. Да и никто никогда не мешал пензячкам жечь костры в грудях пензяков. Просто у нас горит чуть хуже, чем у них.
Ну и наконец, вишенка на торте. Где-то можно сюжетно попридераться, мол, финальный твист какой-то натянутый (я в последнем абзаце объясню, почему он особенный, просто нужно разгрызть), где-то можно опять попенять на маленький размер произведения, отчего порой кажется, что все немного впихнуто. Но чего не отнять, так не отнять, так этого потрясающего, рельефного, гастрономического языка. Дело даже не в каком-то изобилии или сложносочиненности, дело в живости. Герои Жана-Мишеля Генассия разговаривают как живые, настоящие люди, и это вовсе не клише рецензента, они правда это делают. Сам же Генассия может смешно пошутить, а уже в следующей сцене пожурить своего читателя, что он улыбался пару страниц назад – конечно, опять же шутки ради, не всерьез, но тем самым демонстрируя свою феноменальную необъяснимую синергию со своими читателями. И вот уже где по-настоящему жаль, что страниц так мало (да, я знаю, что я в третий раз пишу об этом), так именно здесь.
Ну и, наконец, как и обещал, маленький твист в конце книги, который вы наверняка пропустите (без спойлеров), но который демонстрирует потрясающее умение Генассия не только вести диалог с читателем, но и постоянно подшучивать над ним. Еще раз, здесь нет спойлеров, ne vouz inquietez pas. Один из героев книги рассказывает о концерте Дэвида Боуи на бельгийском фестивале в Верхтере в 1997 году и говорит, что Боуи начинает свое выступление с песни Rebel! Rebel! («он всегда начинает с нее» - небрежно ставится акцент, который заставляет меня отправится на поиски). И смотрите, что любопытно, свое выступление на фестивале в Верхтере в 1997 году Боуи начал с песни Quicksand, затем были All the young dudes, кавер на Velvet Underground, нетленка Under Pressure (дум-дум-дум-ду-ду-дум) и разнузданный джангл Little Wonder на конец. Песня Rebel! Rebel! в тот день так и не прозвучала. Но в книге она есть, получается, что же, Генассия ошибся? Безусловно, но случайно ли? Если открыть текст этой прекрасной песни, то уже по первым двум строчкам понятно, что не ошибся, а пошутил. Про свою же книгу:
You've got your mother in a whirl
(Твоя мать в замешательстве)
She's not sure if you're a boy or a girl
(Она не уверена, мальчик ты или девочка)
Как-то совершенно незаслуженно буднично в России появился последний роман французского писателя Жана-Мишеля Генассия, автора сногсшибающе великолепных «Клуба неисправимых оптимистов» и «Удивительной жизни Эрнесто Че». Если кто-то до сих пор не знаком с этими двумя произведениями и хочет «попробовать» автора с произведением поменьше – окститесь немедленно! Возможно, где-то такая техника литературного познания и работает, но только не здесь. Можно долго спорить о достоинствах ранних или поздних произведений Генассия, но только сумасшедший будет спорить с тем, что два вышеназванных произведения – это безусловный и абсолютный расцвет алжирского сказителя; лучше уже не будет, лучше уже и не нужно. Поэтому, если у вас это первый разик, то начинайте сразу с полноценного акта, не довольствуйтесь короткой прелюдией. Она только для тех, кто уже.
Наверное, это достаточно дурацкая причина ругать литератора и его творение, но как же это кощунственно – выдавать в свет такой преступно маленький томик. Несложными математическими махинациями можно вычислить, что «О влиянии Дэвида Боуи на судьбы юных созданий» (кстати, мне сложно объяснить намеренную или нечаянную тупость наших переводчиков - в оригинальном названии Дэвид Боуи влияет на судьбы молодых девушек, а не на судьбы созданий) примерно занимает 20% от того же «Клуба неисправимых оптимистов», что, конечно же, абсолютный le crime. Но, повторюсь, по каким-то собственным разумениям Генассия решил писать меньше, но чаще, а результат, с одной стороны неудачей и не назовешь, но и былая пряная магия канула в лету. А хотелось бы именно ее, а не вот это вот все.
Тем не менее, если не брать крошечность романа во внимание (у Стивена Кинга повести побольше есть), то остается тот самый, фирменный алжирский чаровник со своим сочнейшим языком и затейно, но не вычурно сплетенным сюжетом. Да, сразу нужно оговориться, что этот самый затейный сюжет очень тесно связан с любовью во всех ее вариациях, поэтому если вас по каким-то причинам это смущает в 2020 году, то, наверное, вам лучше почитать Домострой или что-нибудь про сжигание ведьм, up to you. Если же у вас с этим нет никаких проблем, то держите разноцветную конфету, вам повезло. Да и тем более французский писатель никогда не ставил себе задачу как-то эпатировать своего читателя – просто его любовь, следуя общемировому цайтгайсту, универсальна и не знает преград. И даже на таком маленьком холсте Генассия все равно удается вдоволь препарировать это большое и важное чувство, со всеми его взлетами и падениями. И опять это у него получается лучше всех – честно, искренне, смешно и ни капельки не приторно.
Вторая любимая тема французского кудесника – история взросления. Главный герой книги, Поль, как будто сошел со страниц «Клуба неисправимых оптимистов», он только-только начал жить, а у него уже столько душевных забот и переживаний. От самой первой страницы парень вызывает искреннее сопереживание, его мотивы честны, его поступки натуральны. Первая любовь столь сильна, но так быстро забывается. Ругань с матерью – маленькая кровопролитная война. Ну а кто не пытался убежать в детстве из дома, чтобы возглавить восстание индейцев в Венесуэле, например, ну или просто с Ромкой перекантоваться где-то, чтобы подчеркнуть свою полную независимость? Все это здесь есть, конечно, с налетом французской романтики, но тут уж извините, кто где родился, там и пригодился. Да и никто никогда не мешал пензячкам жечь костры в грудях пензяков. Просто у нас горит чуть хуже, чем у них.
Ну и наконец, вишенка на торте. Где-то можно сюжетно попридераться, мол, финальный твист какой-то натянутый (я в последнем абзаце объясню, почему он особенный, просто нужно разгрызть), где-то можно опять попенять на маленький размер произведения, отчего порой кажется, что все немного впихнуто. Но чего не отнять, так не отнять, так этого потрясающего, рельефного, гастрономического языка. Дело даже не в каком-то изобилии или сложносочиненности, дело в живости. Герои Жана-Мишеля Генассия разговаривают как живые, настоящие люди, и это вовсе не клише рецензента, они правда это делают. Сам же Генассия может смешно пошутить, а уже в следующей сцене пожурить своего читателя, что он улыбался пару страниц назад – конечно, опять же шутки ради, не всерьез, но тем самым демонстрируя свою феноменальную необъяснимую синергию со своими читателями. И вот уже где по-настоящему жаль, что страниц так мало (да, я знаю, что я в третий раз пишу об этом), так именно здесь.
Ну и, наконец, как и обещал, маленький твист в конце книги, который вы наверняка пропустите (без спойлеров), но который демонстрирует потрясающее умение Генассия не только вести диалог с читателем, но и постоянно подшучивать над ним. Еще раз, здесь нет спойлеров, ne vouz inquietez pas. Один из героев книги рассказывает о концерте Дэвида Боуи на бельгийском фестивале в Верхтере в 1997 году и говорит, что Боуи начинает свое выступление с песни Rebel! Rebel! («он всегда начинает с нее» - небрежно ставится акцент, который заставляет меня отправится на поиски). И смотрите, что любопытно, свое выступление на фестивале в Верхтере в 1997 году Боуи начал с песни Quicksand, затем были All the young dudes, кавер на Velvet Underground, нетленка Under Pressure (дум-дум-дум-ду-ду-дум) и разнузданный джангл Little Wonder на конец. Песня Rebel! Rebel! в тот день так и не прозвучала. Но в книге она есть, получается, что же, Генассия ошибся? Безусловно, но случайно ли? Если открыть текст этой прекрасной песни, то уже по первым двум строчкам понятно, что не ошибся, а пошутил. Про свою же книгу:
You've got your mother in a whirl
(Твоя мать в замешательстве)
She's not sure if you're a boy or a girl
(Она не уверена, мальчик ты или девочка)
There's a starman waiting in the sky
He'd like to come and meet us
But he thinks he'd blow our minds
⠀
Пишу этот отзыв и слушаю The man who sold the world Боуи, которую потом перепела Nirvana. Знаете историю о том, как Боуи доставали фанаты Нирваны, мол “ой, это та самая песня Нирваны, которую перепел Боуи”? Думаю, объяснять не надо, что Боуи посылал их на известные три, а в английском четыре буквы.
⠀
Когда я узнала про новинку от Генассии, то сразу же решила. Буду читать. Как иначе, если в названии имя одного из моих самых любимых музыкантов?
Я очень люблю Дэвида Боуи. Не просто потому, что это модно. Не потому, что он весь такой необычный.
⠀
Его песни — это я. Они растворяются во мне и я чувствую связь. Это самое крутое, что есть в музыке. Ещё в детстве, когда мне было 8, я смотрела «Лабиринт», где Боуи восхитил меня, напугал и навсегда запомнился.
⠀
И, конечно, я давно хотела познакомиться с Генассией, а тут такой повод. Знакомство вышло отличным: роман стал одни из лучших в сентябре.
⠀
Это зарисовка на жизни обыкновенных людей, судьбы которых оказались подвержены влиянию Боуи, о которых он даже и не подозревал. Главный герой оказался этакой ошибкой, сбоем в матрице. Его не должно было быть, но он есть. Он живет, существует, но не знает своей тайны.
⠀
Было бы круто посмотреть фильм или сериал по роману. Он актуален и интересен современному поколению, поэтому я проглотила книжку буквально за пару дней.
⠀
Let the children lose it
Let the children use it
Let all the children boogie
АНДРОГИННОСТЬ- ЧТО ЭТО
"Я лесбиян, существо неоднозначное, трудноопределимое, не подлежащее истолкованию и редко упоминаемое" - С этих слов начинается роман.
Охх, как же я люблю вот такое все необычное в литературе. Вот такое неординарное, непринимаемое обществом, не всеми читаемое.
Да, мне нравится читать о сексуальных отклонениях (с психологической стороны!). И после, когда-то прочтенного Фрейда и его "Очерков по психологии сексуальности", каждый раз убеждаюсь, что все эти "отклонения" вытекают из детства.
Наш главный герой Поль, растёт в семье где две мамы и ни о каком папе речи быть не может (вот вы сейчас правильно поняли какие мамы). У него с детства заложена такая модель семьи. Где "гомо" это хорошо, а "натурал" это плохо. Да что там плохо, там громкие слова матери "Ты мне больше не сын, если узнаю, что ты натурал"
И кем он может вырасти в таком случае? - Мужчиной с внешностью женщины, с ощущением себя женщиной и естественно, с сексуальным влечением к женщинам.
Я как всегда без спойлеров, но скажу, что это крутая история становления личности, поиска себя, понятия и принятия своего "я", и конечно, семейная драма. Яркая, эмоциональная, живая и та, которая запомнится история
Автор (новый для меня) потрясающий рассказчик (где-то даже напомнил мне Бойна а это хороший знак). Он так легко, интересно, непринужденно ведёт повествование и так же легко окутывает своими чарами, после которых (лично для меня) отправляется в разряд автопокупаемых
А ещё я люблю музыканта Дэвида Боуи (признаюсь, сначала только из-за его имени, в названии романа, я приобрела эту книгу ) Тут конечно о нем вскользь, зато отличный повод включить его песни и слушать фоном пока читаешь. Атмосфера, так сказать
А вообще у Жан-Мишеля Геннасия есть известная всем книга "Клуб неисправимых оптимистов" с которой и советуют начинать знакомство с автором. Я ещё не читала (но уже купила )
История о взрослении андрогина-лесбияна
«Двусмысленность как раз по мне. Вот и доказательство, что главное – не то, кем вы являетесь в действительности, всем на это плевать, главное – то, кем вы представляетесь, кем вас считают. И если вы хотите жить спокойно, лучше их не разочаровывать».
⠀
Очень лёгенькая и достаточно приятная книга совсем небольшого объёма с обманчивым названием (его, кажется, ещё и не совсем точно перевели). Она больше о становлении (сексуальном и личностном), чем о влиянии. А ещё о любви во всех её проявлениях – андрогинных, гомосексуальных, случайных…
⠀
И про семейные взаимоотношения, конечно же. Как в «И повсюду тлеют пожары» Селесты Инг в «О влиянии…» Генассия в основном концентрируется на теме непростых отношений матери и ребёнка. Только персонажи у него чуть более гиперболизированы в своей неординарности. Хотя, может во мне говорит ретроград – кого сейчас удивит мальчик-андрогин-лесбиян и две матери, воспитывающие сына?
⠀
Наверное, книга к тому же ещё и очень музыкальна – отсылки к композициям есть. Но мне не удалось это прочувствовать в полной мере – натянутые отношения с музыкой (я в таких границах не мыслю).
⠀
Сюжет интересный, проблемы актуальные и живые, герои необычные. Читается легко и быстро. Не давит нравоучениями. Да, это определённо литература с лёгким французским безумным флёром.
Здесь вам расскажут, как резко повзрослеть
У меня было так - после аннотации представляешь себе книгу аля скетч-шоу, где не хватает только закадрового смеха в нужные моменты. И, если честно, достаточно большое время все действительно так и происходит.
Тебя влюбляет в себя главный герой, тонко чувствующий и при этом непосредственный, со своими фишками (и андрогинность здесь не на первом месте даже). Ты превосходно чувствуешь себя, наблюдая за событиями такой интересной семьи и наивно думаешь что один персонаж в будущем сделает так, другой станет таким и прочее. Автор словно наливает тебе чай и приглашает удобно устроиться в уютном кресле и смотреть на плавно текущую подростковую комедию.
Ты даже не представляешь, во что попал.
Все меняется к финалу (как неожиданно!), который очень легко проспойлерить, но все еще тяжело представить. Книга словно резко и стремительно заканчивается, открывая, пожалуй, свою главную (но это не точно) тему - тему семейных ценностей. Вопрос ставится ребром - зачем тебе, конкретно тебе, нужна семья? А знаешь, что бывает, когда ее нет? А знаешь, какой она может быть?
В тексте не то чтобы даны ответы на эти вопросы, но все же после прочтения остается некое осознание того, почему люди цепляются друг за друга и почему слова "ну мы же родственники" существуют и что они на самом деле значат.
Весь этот резкий поворот сделан так аккуратно, что остается только побежать за другими книгами автора, потому что он действительно прекрасный рассказчик. Мне не хочется говорить о взрослении героя, о каких-то переменах в мировоззрении персонажей, потому что на самом деле они все остались верны сами себе. Они просто никогда не имели понятия как и куда им идти. И никто это понятие не обрел. И ни у кого в жизни даже этого понятия нет. Это ни плохо, ни хорошо, но это страшно. И после прочтения мне стало действительно страшно.
Итог: книга 10 из 10, но если вы инфантилен, как автор рецензии, возьмите чай с ромашкой на всякий случай.
Если какая-то связь рвется – не исчезает или растягивается, а именно рвется, разбивается вдребезги, – ты можешь чувствовать себя несчастным и сожалеть, но бесполезно воображать, будто все поправимо, и надеяться, что возврат к прежним отношениям возможен, это никому еще не удавалось; даже если усилия прилагаются с обеих…