— Моя задача доставить тебя к жениху в целости и сохранности, — он держит крепко, не позволяя даже дернуться. — А если я попытаюсь сбежать? — Хочешь снова оказаться в наручниках и с кляпом во рту? — Я хочу хотя бы последний день перед свадьбой провести свободной! — кулаки зудят от желания ударить его, а губы саднит от потребности поцеловать. — И снова прыгнуть к кому-нибудь в кровать? — Это было ошибкой. Я не знала, что они наймут тебя… — Я помню. Целая ночь сплошных ошибок. Голос сорвала,...
— Моя Хонда в твоём распоряжении! Но есть условие!
— Алис, тебя евреи плохому научили? Или это передаётся половы… В общем, передаётся.
У моего короткого брака была куча минусов, но имелся и один существенный плюс — он вынудил меня быстро повзрослеть. Больше не хотелось быть удобной дочерью или придатком мужчины.
Разбитые мечты — это больно. Но мечты, разбившиеся в тишине, — боль невыносимая.
И в Израиле, и в России мне не раз встречались сильные женщины. Внешне они могли казаться хрупкими или даже беззащитными, но стальной стержень внутри невозможно было согнуть или сломать.
— Мозгоправа бы тебе хорошего, чтобы голову полечил. — Вздох сам вырвался из моей груди. — Да поздно.
— Назови дурой! Ещё как-нибудь! Не молчи!
— Ты сама об этом просила! — Он насильно поднял за подбородок мою голову вверх. Зло посмотрел в глаза. — Ты чокнутая!
— Ещё!
— Больная на всю голову!
— Ещё!
— Мозгов как у канарейки!
— Не пробирает. — Моя обида помножилась на его ярость, и мозг отключился напрочь. — Слабо! Раньше ты меня особо не жалел.
— Идиотка долбанная…
Это был словно челночный бег, аттракцион с повышением ставок на каждом новом круге: от сделки к богатству, от раскаяния к смерти. Быстро и жестоко.
Иногда нужно разрешить себе ненавидеть. Скрытая ненависть может выжечь всё изнутри, а та, которую признаёшь, только помогает. Даёт силы.
От страха за чужих детей ещё можно спрятаться. От страха за детей близких защиты не было.
Я была для Штерна мечтательницей с красивой грудью и клином на всю голову. Мартышкой с гранатой, которую не очень удачно подсуетил Костя. Беда, а не клиентка! Только отделаться от меня он не мог ни на работе, ни в постели.
Со Штерном получалась дикая смесь порно и триллера. Без какой-либо внятной сюжетной линии, без нормально прописанных персонажей. Снятая кое-как: когда в самом дешёвом номере, а когда и в частном самолёте.
В роль героини этого фильма невозможно было вжиться. Только плюнуть на роль и играть саму себя. А ещё в этом фильме ни мне, ни Диме не удавалось оставаться лишь исполнителями…
Самое бесполезное человеческое занятие — злиться на себя.
Секс у нас был без обязательств, а охрана по договору. Все просто.
— Воздушная яма, — тихо оправдалась я, ощущая, как внутри меня тоже образуется яма. Непроглядная, непонятная, состоящая из одних многоточий. Словно я что-то нашла, сама еще не поняла суть, не распробовала, а уже нужно отдавать.
— У тебя стресс.
— А еще на мне нет трусов.
— Чёрт, я а бы послушала, как ты поешь.
— Обязательно. Аллилуйю спою, когда сдам тебя на руки жениху.
— Ты только не плачь! Так? — не вдаваясь в расспросы, Костя зыркнул в мою сторону.
— Еще чего! — о том, сколько сегодня было выплакано, я благополучно умолчала. — Но если и третий раз гребанный Ниссан нас сделает, я заставлю тебя с горя утопиться.
— Но горе у тебя, а не у меня, — друг все же был редкостным занудой, хоть и ещё более редким умником.
— За компанию!