Новейшая история России в 14 бутылках водки. Как в главном русском напитке замешаны бизнес, коррупция и криминал

В июле 2012 года Аркадий Ротенберг дал одно из первых больших интервью — корреспонденту Forbes Александру Левинскому. «Официальный друг Путина» довольно обстоятельно и в меру откровенно отвечал на вопросы, связанные с президентом и основным бизнесом Ротенберга — к тому времени таковым считался подрядчик «Газпрома» «Стройгазмонтаж». Но когда ближе к концу интервью дело дошло до обсуждения алкогольных активов, которые на рынке связывали с Ротенбергом, тон беседы изменился. Опытный журналист Левинский задавал один вопрос за другим, а Ротенберг отвечал кратко: «не знаю», «всё слухи», «не имею отношения», «ничего об этом не слышал». Даже читая печатный текст, можно было почувствовать, как с каждым вопросом он все больше раздражается.«А вы какую водку предпочитаете?» — поинтересовался корреспондент Forbes. «Вы хотите, чтобы я назвал „Путинку“? — съязвил Ротенберг. — Водку я не пью. Пью вино».Вполне возможно, что Аркадий Ротенберг действительно не любит пить водку. Однако к «Путинке» он имел отношение с первого дня ее выпуска.«Когда я придумывал „Путинку“, я думал о том, что просто взять и выпустить на рынок водку с таким названием для обычной компании дело как минимум рискованное и что тут надо как-то с кем-то договариваться и согласовывать. Но все это было вне моей компетенции, и я никогда не спрашивал Плохуту или Смирнова, как и с кем они согласовывали. А сами они никогда на эту тему не говорили. Я могу только строить догадки», — говорит сегодня Станислав Кауфман.Гораздо красноречивее данные Роспатента. Несмотря на то что на протяжении десяти лет все СМИ, пишущие об алкогольном рынке, утверждали, что бренд «Путинка» принадлежит компании «Винэксим», на самом деле Плохута со Смирновым никогда правами на «Путинку» не владели. Права были у компании «ПромИмпэкс», которая не сильно скрывала своих настоящих владельцев. Гендиректором «ПромИмпэкса» была указана топ-менеджер и акционер «СМП-Банка» братьев Ротенберг Елена Рузяк, а материнская компания «ПромИмпэкса» — ООО «Премиум» — была зарегистрирована по адресу центрального офиса банка Ротенбергов на Садовнической улице в Москве.

В России схема с роялти часто используется для вывода прибыли, когда товарные знаки регистрируются на офшорную фирму, имеющую тех же владельцев, что и предприятие, выпускающее продукцию. При этом размер лицензионного платежа сопоставим с прибылью производственной компании. В итоге российское предприятие по документам работает «в ноль», а вся прибыль оседает на счетах компании — владельца товарных знаков где-нибудь на Кипре или на Британских Виргинских островах.

До 1997 года подмосковные бандиты держали относительно небольшие водочные цеха, где делали левую водку из украинского, а затем и американского спирта, ввезенного из Осетии. Однако попытки государства «навести порядок» на алкогольном рынке открыли для братвы настоящий Клондайк. Порядок в представлении государства заключался в повышении ставок акциза и печатании акцизных марок «нового поколения». Розничная цена на водку стала неумолимо расти: если в 1998 году в цену поллитровки были «зашиты» 20 рублей налога, то в 2002-м — уже 40, а 2005-м — все 60. Но деньги шли отнюдь не в госбюджет.«Эти налоги никто толком не платил, — вспоминает бывший владелец водочного завода в Московской области, переквалифицировавшийся сегодня в политика. — Возможность украсть акциз сделала производство водки сверхдоходным бизнесом. Все платили напрямую силовикам, которые боролись между собой за сферы влияния над тем или иным заводом. При этом желающих крышевать гонящий левак завод было в изобилии: налоговая инспекция, налоговая полиция, РУБОП, ФСБ. Стандартная такса — один-два рубля с бутылки. При том что средний завод выпускал по миллиону бутылок в месяц, а заводов в одном только Подмосковье было три десятка, выходили хорошие деньги».«Чтобы вы представляли атмосферу тех лет — стандартная ситуация, с которой сталкивался, вероятно, любой владелец водочного завода, — вспоминает тот же ветеран алкогольного рынка Подмосковья. — Пять утра, владельцу водочного завода звонит директор и рассказывает, что, по сообщению начальника охраны, через забор лезут бойцы ОМОНа. „Пустить или забить их прикладами?“ — спрашивает он. На что владелец отвечает: „Сначала выясните, из какого они ведомства. Если наши — то пустите, если нет, то отбивайтесь и ждите подмоги“. Вступить в вооруженное противостояние с силовиками в те годы было совершенно нормальным явлением, и во многих случаях такое сопротивление оставалось без последствий. ЧОП завода знал, что если на территорию пытаются проникнуть „чужаки“ — например бойцы налоговой полиции, а завод работает под РУБОП, — то их задача — любыми средствами отразить нападение и продержаться до приезда рубоповцев. И чоповцы стояли насмерть, как если бы за ними были заградотряды».Жесткий замес, в который были вовлечены крупнейшие ОПГ Подмосковья и самые влиятельные силовые ведомства страны, продолжался около десяти лет. Жестокие убийства, пытки, похищения людей — в таком антураже происходило становление водочного бизнеса в Московской области.

Водку для [компании Чуяна] «Статус групп» разливали предприятия в Кабардино-Балкарии — нового «места силы» алкогольного рынка на Северном Кавказе. Кабардино-Балкария вышла на первые роли в водочном производстве после того, как в Северной Осетии стали закручивать гайки. Оставшиеся линии по розливу активно перевозили в соседнюю республику, руководство которой было настроено гораздо лояльнее по отношению к водочникам.Под «Статус групп» Росалкоголь щедро выдавал кабардинским заводам акцизные марки. Те выпускали водку, однако по бумагам огромные объемы этой водки оформлялись как брак, возвращались обратно на завод и утилизировались — это значит, платить акциз было уже не нужно, а марки шли на списание. В реальности все эти возвраты существовали только на бумаге. Объемы продаж дешевой водки от «Статус групп» в 2015-м составили 55 миллиардов рублей.В феврале 2016 года по бизнесу «Статус групп» был нанесен очередной удар. Отряды спецназа ФСБ при участии ФНС взяли штурмом водочные заводы в Кабардино-Балкарии, на которых разливалась водка для компании Чуяна. В новостях говорили о том, что в операции были задействованы «сотни бойцов» и бронетехника. Поводом для операции стали претензии налоговой, которая насчитала, что взятые штурмом заводы не заплатили в бюджет 24 миллиарда рублей — это почти столько же, сколько годовой бюджет республики. В СМИ писали, что заводы связаны с бизнесом семьи депутата Госдумы от КПРФ Анатолия Бифова. Однако по документам все предприятия записаны на номинальных владельцев — поэтому уголовные дела заводят на каких-то случайных людей. Не было у правоохранителей претензий и к «Статус групп», которая формально не имеет отношения к махинациям с неуплатой налогов заводами. «Статус групп» продолжала работать, просто начала поиски новых площадок, в том числе вела переговоры даже с «Татспиртпромом» (правда, неудачно).Но крах кабардинской схемы аукнулся ей по-другому: под ударом оказался банк ОФК с партнером — однокурсником Путина Николаем Егоровым. Дело в том, что банк выписывал гарантии на выдачу марок: если производитель водки по каким-то причинам не заплатил акциз, то это должен сделать банк, выдавший гарантии. И после того как кабардинские заводы были признаны злостными неплательщиками, ОФК оказался перед необходимостью заплатить за них десятки миллиардов рублей — это больше, чем размер банковских активов.Параллельно комплексная проверка банка обнаруживает необеспеченные кредиты на 14 миллиардов рублей, выданные банком ОФК компаниям-однодневкам, связанным с Чуяном. Банк разорен, однокурсник Путина Егоров в ярости. Мало того что у него украли деньги, так его фамилию полощут во всех публикациях СМИ: «Банк однокурсника Путина финансировал самую грандиозную аферу в истории водочного рынка».Возможно, это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения покровителей Чуяна. 12 июля 2018 года премьер Дмитрий Медведев удовлетворяет заявление Игоря Чуяна об увольнении по собственному желанию.Но у моего собеседника — близкого знакомого Чуяна — другая версия:Путин мог многое простить и на многое закрыть глаза — в том числе на воровство миллиардов, — особенно если его об этом просил его друг Аркадий Ротенберг. Однако в «деле Чуяна», которое легло на стол к президенту, был эпизод, которого тот простить не мог. Были собраны доказательства, что Чуян договорился с Юрием Шефлером о том, что государство сольет все суды за бренды, выведенные Шефлером за границу, включая «Столичную». И в итоге юристы, защищавшие интересы России, в судах действовали так, что проигрывали дела даже там, где проиграть их было невозможно. А это, в понимании Путина, преступление гораздо хуже воровства. Это предательство национальных интересов, а президент к такому относится очень серьезно.Единственное, что мог сделать Ротенберг для Чуяна, это выбить время, достаточное для того, чтобы скрыться, не дожидаясь ареста. И действительно, времени Чуяну дали достаточно. Увольнение произошло в июле, а заочно арестовали и объявили его в международный розыск только в конце декабря. В этот момент Чуяна в стране уже не было. Поговаривают, что он покинул Россию через Латвию и обосновался в Израиле, откуда, как известно, выдачи нет.

Эпоха Игоря Чуяна на алкогольном рынке закончилась, но это не означает, что завершилась грандиозная водочная афера, приносившая организаторам схемы миллиарды рублей дохода. Водка «Добрый медведь» до сих пор хорошо продается с нижних полок сетевых магазинов. Она по-прежнему самая дешевая. Потому что дело было совсем не в Чуяне. Эта музыка будет вечной, а аквадискотека должна продолжаться.