Они – наши враги… Вечные и непримиримые. Чьи имена в Эринее всегда произносят шёпотом и с опаской. А лично я предпочла бы никогда в жизни не встречаться ни с одним из них, но…
У Двуединого, видимо, на всё свои планы, раз он зло пошутил, позволив отдать меня на откуп кайгенам в знак перемирия.
И теперь мне предстоит не только попытаться выжить среди врагов, но и узнать, какую тайну они скрывают по ту сторону синих гор…
Не обязательно бить своих, чтобы чужие боялись!
Когда у человека появляется цель в жизни, она имеет место обрастать планами, и чем серьёзнее цель,тем их больше.
Боль делает нас настоящими. Мне больно - значит я живая...
Для счастья, оказывается, нужно так мало: засыпая рядом с дорогим тебе человеком знать, что проснувшись, увидишь в его объятиях рассвет.
Звери не убивают друг друга ради потехи или наживы, не пытают себе подобных, чтобы продлить их мучения, не получают от этого удовольствия.Только человек наделён губительной силой разрушать всё вокруг себя ради сомнительного счастья подняться на вершину власти и удержаться там как можно дольше. И неважно прольются ли ради этого реки крови и слёз, а путь к вершине устелют горы трупов. Цель всегда оправдывает средства.
У войны нет лица и имени. Нет созидающих чувств. Есть лишь неуемная жажда победы, подпитываемая ненавистью и азартом. Уничтожая друг друга, вряд ли кто-то их противоборствующих сторон видит за спинами друг друга глаза жён, матерей и детей. И смогли бы мы вообще сражаться, если бы стали думать о такой ерунде? Войне не интересно, сколько слез и горя кому-то причинит каждая смерть, и как много времени должно пройти, чтобы ненависть в сердцах целых поколений сменилась тихой скорбью.
Мы запрещаем себе видеть правду, когда она неудобна или причиняет нам боль. Мы клеймим и осуждаем кого-то, если большинство указывает на него пальцем. Мы идём на поводу у собственных эмоций, не всегда замечая, что переступаем черту. Мы делаем выбор... И, к сожалению, не всегда правильный.
пьяная баба, что курица с отрубленной головой. Башки уже нет, а ноги ещё бегают...
Доверие опасное чувство. С ним надо быть очень осторожным...Однажды оно либо закроет твою грудь от удара, либо воткнёт тебе кинжал в спину.
Вражда и войны не делают мир лучше, они его разрушают
Вражда и войны не делают этот мир лучше.Они его разрушают.Мы ничего не добьемся убивая друг друга .
– Он предатель! – выплюнула я.
– Это с какой стороны посмотреть! – огрызнулся Бьёрн.
– О чём ты говоришь?! У предательства нет оправдания, какими бы высокими целями его ни пытались прикрыть. Магнусу никто не мешал честно воевать на вашей стороне, а не подло сдать Хель-Тери, погубив при этом сотни эринейцев!
- Вражда и войны не делают этот мир лучше. Они его разрушают. Мы ничего не добьёмся, убивая друг друга.
всё, что достаётся непросто - ценится больше.
Я больше не понимала, для чего и за что мы столько лет уничтожали друг друга.
Тогда о чём ты сожалеешь? В бою либо ты - либо тебя.
- Наверное, я сожалею о том же, что и ты: невозможности вернуть время и что- либо изменить. Столько напрасных жертв...
Умная женщина может добиться многого, если пожелает.
никому не хочется однажды обнаружить, что всё, во что ты верил и чем жил, оказалось обманом.
- Если тебя интересует, считаю ли я твоего брата хорошим человеком, то да, считаю. Да и характер у него не такой скверный, как у тебя. Поэтому, смею предположить, что твоим воспитанием Исгирда явно занималась меньше! Но я могу это поправить.
Только сейчас, заторможенно залипая взглядом на искристых бликах, отливающих серебром на бархатной глади озера, я с пронзительной ясностью понимала, что я такой же безжалостный монстр, какими всегда видела кайгенов. Я - убийца, и если бы меня не остановили, я бы убивала дальше, считая себя героем.
Уничтожая друг друга, вряд ли кто-то их противоборствующих сторон видит за спинами друг друга глаза жён, матерей и детей. И смогли бы мы вообще сражаться, если бы стали думать о такой ерунде? Войне не интересно, сколько слез и горя кому-то причинит каждая смерть, и как много времени должно пройти, чтобы ненависть в сердцах целых поколений сменилась тихой скорбью.
Дети в любом мире остаются детьми, и не сочувствовать их беде и боли могут только отъявленные мерзавцы.
Только королева может пройти сквозь строй осуждения, пренебрежения и насмешек с гордо поднятой головой.
Красивый враг все равно остается врагом.
Если медведя бесит мое красноречие, то его стоит поберечь.