В самую долгую ночь небо горит тысячами цветных огней, а с запада на восток бегут воздушные призраки-звери. И однажды ты — если будешь достаточно смел, — просишь благословения у Полуночи и бежишь вместе с ними, чтобы поймать за хвост своего зверя и свою судьбу. Так я стала двоедушницей. Одна только беда: пойманная судьба совсем мне не понравилась. И вот уже шесть лет, как я пытаюсь выбрать для себя совсем другую дорогу, забыть запах своей пары, а заодно разобраться: можно ли спорить с...
Это всё было почти что истерикой. Я бурлила словами, они лились из меня яростно, зло, снося собой и ломая все плотины из привычных социальных норм, вежливости и хоть какого-то самоконтроля. Мне хотелось его бить всем, что попадётся под руку, и забить так до смерти, а потом выйти в окно; в глазах гуляли цветные пятна; мне хотелось, чтобы он подошёл, стиснул, обнял и убедил, что всё это нелепая случайность, что ему не всё равно, что я кому-нибудь нужна просто так.
Меня сносило этим потоком, топило, и не различить уже, где верх, где низ.
Аэродинамика...не может объяснить как летает шмель.Если бы шмель учил физику, он не стал бы летать.
Не учи бабушку кашлять
Безграмотность отлично лечится старанием.
В восторгах мастера было что-то от восторга энтомолога, обнаружившего на себе укус смертельно опасной дряни.
Легко быть этичным, когда тебе есть, откуда; когда ты твёрдо стоишь на ногах, когда спокоен, силён, в конце концов — здоров. Тогда ты легко бросаешься дурацким словом «этика», точно знаешь, как правильно, видишь в фигурах вокруг людей и признаёшь, будто их мысли и порывы ничем не отличаются от твоих. Пока ты силён, тебе легко уважать. Легко быть «взрослым» и «выше этого», легко сочувствовать, легко поддерживать.
Но когда тебе больно, — о, это совсем другая история.
В людской природе — эгоизм; как мы ни пытаемся играться в эмпатию, притворяться, будто нам интересны чужие чувства, казаться самим себе благородными и великолепными, всё это рассыпается карточным домиком, стоит только немножечко ковырнуть.
В её молодости женщины учились либо в столице, либо на повитух, и вот сейчас, донянчив внуков, она записалась на вечерние курсы реализовывать детскую мечту
Вечерняя школа при университете Амриса Нгье готовила артефакторов, аптекарей и «специалистов широкого профиля» (или, по-другому, неучей, неспособных справиться с программой специализации).