Когда-то я блистала на императорских балах и считалась завидной невестой. Теперь меня можно встретить только в нескольких богами забытых тавернах, а мое настоящее имя знают очень немногие. Кто-то из них мечтает меня убить. Кто-то — нанять. Но мне одинаково безразличны и те, и другие. Я — Безликая, и найти меня можно, только если я сама этого захочу. Ну, это я так думала до тех пор, пока на пороге моего дома не появился он и не сделал мне предложение, от которого невозможно отказаться. А как...
... некоторые тайны никогда не забываются до конца и имеют свойство всплывать в самый неподходящий момент.
— Капризы власть имущих порой дарят обычным людям потрясающие шансы. И только от самого человека зависит, сумеет ли он воспользоваться таким шансом и отплатит ли за благосклонность преданностью.
- И даже если я уйду, моя любовь останется у ваших ног, как…
— Как вечное напоминание, что добро наказуемо, — фыркнула я
— Но вы так и не объяснили, почему я должна доверять вам.
— Потому что я бастард. Аристократы никогда не позволят мне надеть корону, — с непередаваемой гримасой ответил герцог. — Такая причина кажется вам более достойной?
— Без сомнения. Отказаться от короны может только тот, кому ее не дают.
— Ее высочество считает вас непроходимой дурой, — задумчиво проговорил мужчина. — Это хорошо. Это вдвойне хорошо…
— Почему вдвойне?
— Ну, во-первых, дур не боятся.
— Это понятно.
— А во-вторых, это доказывает, что в вас нет дурной гордости.
Несчастную любовь часто сменяет ненависть.
Разодетый фаворит, отцовская корона на голове, мымра в прихожей, и девочка вообразила себя вершительницей судеб. Вот только к этой роли ее явно не готовили. И не знает она ровным счетом ничего ни о стране, которой так рвется править, ни о людях вообще. А уверенность в том, что корона превращает своего носителя в неуязвимого всезнающего полубога, уже выходила боком людям посерьезнее малолетней вертихвостки.
— Юноша? — напомнила я о своем присутствии задохнувшемуся от злости хаму. — Вы справились с приступом тугодумства или вам требуется больше времени?
Памятуя об уроках интриги, я этим россказням не особо поверила. Они больше походили на планомерное создание страшной репутации, а не на правду. Но какая еще репутация могла понадобиться главе тайной стражи, который одним своим именем обязан распугивать заговорщиков пачками?
Именно так учили юную принцессу королевские дипломаты. У меня словно снова звучал в ушах голос сухонького, очень милого старичка, про которого ходили легенды одна страшнее другой: «Дайте виновному почувствовать, что вы не сердитесь. Притворитесь доброй и понимающей. Тогда он сам расскажет все, что вам нужно. Каждому негодяю кажется, что его можно понять. Подтвердите эту иллюзию, и получите любую информацию».
... нахал силится оторвать сундук от пола, быстро наливаясь дурной кровью.
— Что у вас там?! — буркнул он, бросив безуспешные попытки.
Вернувшиеся лакеи, подхватив сундук за ручки по бокам, пыхтя, потащили его к карете.
— Всего лишь книги, — безмятежно улыбнулась я. — Очень люблю читать. Истории о бедной бесприданнице, в которую влюбляется богатый и красивый лорд, это так романтично… Вы не находите?
«Служанка, которая принесет твоей сопернице отравленный веер, не должна пережить эту самую соперницу».
А корона… Да боги с ней, с короной. Слишком неудобный и опасный головной убор.