Книги shinji_itou

Одно утро в Малфой-мэноре оказалось более бурным, чем прошедшая ночь.

Из животных на территории поместья водились исключительно павлины, исключительно белые, выведенные магозоологом еще при прадеде самого Люциуса павлины. Откуда. Взялся. Низл.

— Вы хотите сказать, что этот маховик перемещает не на час и не на два? — В этом времени до моего рождения ещё чуть меньше десяти лет. — И зовут вас, естественно, не Вергилия Соренсен?— Нет. — Потому что в будущем мы будем тесно знакомы.

Напротив двери Гермиону ждет посетитель. Во тьме виден лишь его сгорбленный силуэт, и в первое мгновение она не верит своим глазам: на банкетке сидит Люциус Малфой. Тот самый самодовольный Люциус Малфой, которого несколько дней назад она проводила до ворот родового поместья, сняла остатки чар надзора и пожелала спокойной послевоенной жизни.

Перроны всегда ассоциировались у Гермионы с кристальным восторгом воссоединения. Семьи, друзей, любимых — не важно. Но в жизни выходило так, что практически каждый ее перрон становился синонимом разлуки.

«Миссис Малфой переводят в Святого Фому. Приезжайте вечером к семи». — «Еду».

Команде лучшего диагноста на островах Северуса Снейпа попадается новое запутанное дельце — в лучших традициях жанра. Гермиона пытается лавировать в море открывающихся каждый день обстоятельств и сохранить остатки здравого смысла. Стоит ли удивляться, что ей это не удается?

К колдомедикам Гермиона не пошла — не хотелось жалостливых взглядов, не хотелось сплетен в газетах, колдографий у кабинета в Мунго, не хотелось никакого дракклова доверия, о котором битый час вещала ей миссис Малфой. Всё, что ей было нужно, — это хорошая работа после Хогвартса, которая забивала бы мозги, и хороший секс, который бы их после этой самой работы прочищал.

В Дурмстранге, куда Люциуса Малфоя после войны и трехлетней изоляции заносит судьба, чтят древние традиции и празднуют Колесо Года. Обряды на Лиго пророчат Люциусу как желанную связь, так и неожиданный ее обрыв, но, помня о брачных обетах, он не может позволить себе поддаться искушению. После приходит Йоль, и даже после самой длинной ночи обязательно наступит рассвет. А вот с чем Люциус войдет в новый год, будет зависеть только от него самого.