Книги Мари Хэйсен
«Появился третий вариант, который требовал предельного риска, но тогда Крейг мог потерять не только выгодное положение мужа голливудской звезды, но и свободу. И все-таки, если задуманное свершится, у него появился бы свой источник дохода и не пришлось снова уповать на великодушие старой женщины».
«Ожидание, когда Марчелло начнет мстить, не предвещало ничего хорошего. Лейф был не против умереть легкой смертью, ростовщику же хотелось видеть мучения. Способов расстаться с жизнью было не так уж и много. У него больше не было машины, чтобы задохнуться выхлопными газами, денег на покупку пистолета или снотворного. Повеситься на чердаке или перерезать бритвой вены казалось очень мучительно».
«Как только тело оттает и можно будет отнять руки от лица, я сделаю несколько снимков и отправлю береговой охране. Если там не установят личность по фотографии, то лучшие результаты дадут отпечатки пальцев, слепок зубов или ДНК».
«Очевидно, компьютеры, планшетники и смартфоны вышли из моды и устарели, как лошади и назойливые мухи. В конце концов, зачем кому-то нужно громоздкое оборудование, если церебральные импланты стали столь эффективными?»
«— Думаю, окажись я при смерти, то изменил бы своим привычкам. Я бы бросил пить, курить и есть всю эту нездоровую пищу. — Когда смертельно болен, испытываешь страх перед Богом. — Хочешь знать правду? Те месяцы, когда я думал о неизбежном конце, оказались самыми лучшими в моей жизни. Мне сказали, что осталось жить всего полгода, и я решить делать все, что хотелось делать раньше, но откладывалось по той или иной причине. Я жил настоящим и не заботился о будущем. Именно, когда думал о смерти,...
«Следуя этикету, Эллис спросил лейтенанта о собственной жизни и причинах поступления на службу в ВМС. Робин коротко рассказала о себе и вежливо вернулась к разговору о работе детективом. Она неизбежно задала ему вопрос о деле, которое сделало Бакнера столь знаменитым в полиции: это дело Карла Глассмэна, „Убийцы бомжих“».
«— Этот малыш просто какой-то гений! — воскликнул Шон… — Нестоящий Альберт Эйнштейн или „Умница“ Хантинг.
Сара нахмурилась. Если бы ее попросили сравнить больного с героем экрана, то это был бы Дастин Хоффман из фильма „Человек дождя“».
«…Девушка спешила быстрее пробраться сквозь отчаявшихся несчастных жителей, которые иногда покидали гетто, чтобы найти пропитание. На фоне голодной, утомленной и прячущейся от ненастья толпы выделялось лишь одно лицо. Это был чужак. Иванна разглядела его бледное лицо, светлые волосы и синие глаза.
«Что он тут делает? — поинтересовалась она. — Он не из наших».
«В тот вечер 23 марта 1603 года во дворце Ричмонд стояла гробовая тишина. Даже самые шумные придворные сдерживали обычное веселье из-за болезни королевы».
«В течение месяца детективам предстояло найти «разрабатываемое лицо», настоящего подозреваемого. Вдруг получили сообщение о втором убийстве, за которым через неделю последовало третье. Во всех трех преступлениях прослеживался один и тот же почерк. Мало того, жертвы были застрелены из арбалета, и в каждом случае наконечники были одного и того же типа».
«Она почувствовала знакомые приступы артрита, войдя в дверь своего дома, а когда его открыла и переступила через порог, то произошло удивительное превращение: с одной стороны двери она была старухой, а с другой снова маленькой девочкой».
Для тех, кто в детстве читал сказку «Удивительный волшебник из страны Оз».
«Работу Шании от большинства произведений исторических писателей отличало то, что ее книги не концентрировались на каком-то специфическом событии или известном историческом лице. Героем каждой книги являлось хорошо известное здание».
«— Нет. У меня идея получше. Чтобы стать одним из нас, ему нужно проникнуть в дом Ядовитого Плюща.
— Ну что? Хватит смелости это сделать или останешься бздуном?»
«— Я знаю, чтобы вы с отцом для меня хотели, но оставаться здесь не могу.
Мэттью Гиббон быстро принял решение, вошел в спальню, упаковал чемодан и отправился на вокзал, где сел на поезд до Лондона».
«— Но теперь это место принадлежит господину Рэндольфу. Я как-то не представляю, что они оба будут жить под одной крышей. Несмотря на то что у них разница в возрасте всего десять месяцев, эти двое отличаются, как день и ночь. Проблемы неизбежно возникнут. — Так жаль, что Люциан родился вторым, а не первым. По праву Вудбери-Мэнор должно бы принадлежать ему. Он единственный, кто оставался с мистером Фредериком, когда тот умирал. Несправедливо, что другой сын должен появиться и получить всё после...
«Когда почувствуешь, что время твое приближается, держи его в руке и повторяй снова и снова: «Как я прикажу, так и будет». Это отдалит твою смерть».
«Зная, что его скудные сбережения скоро иссякнут, он взялся за первую попавшуюся работу: бармен салуна в пользующемся дурной славой районе Файв-Поинтс. Как и в Лоуэлле, посетители слушали его пение, и он собирал толпы. Прошел слух о его таланте, и однажды вечером менеджер нью-йоркского театра «Никербокер» посетил салун, чтобы послушать народные песни, исполняемые барменом. Не удивительно, ему понравилось то, что услышал».
«Когда, наконец, наступила «адская неделя», все, давшие клятву вступить в общество, и члены женского клуба собрались, чтобы столкнуться с неизвестностью, ибо, несмотря на строгую политику против издевательств, ритуалы посвящения были традиционными и исполнялись с момента основания колледжа. Они представляли собой эффективный способ отсеять случайных кандидатов в члены».