Может быть, это вообще особенность человеческой природы: быть свято уверенным, что все плохое произойдет с соседом, а не с тобой.
Девушка никогда бы не подумала, что чудовище может быть таким. Не горбатым уродом c клыками и когтями, что смердит подвальной гнилью, а красивым и светским господином, от которого пахнет дорогими духами.
Монстрам ведь полагается быть совсем другими, правда?
Бывает такая жалость, которая убивает.
бывают вещи, в которых надо убедиться лично.
Едва речь заходит о страшных историях, как люди начинают говорить тише. С любовью дело обстоит точно так же. Не хотят спугнуть нечто трепетное, невесомое или боятся, что привлекут ненужное внимание.
Искра спустилась на землю, стараясь держаться так, как учила бабушка, с достоинством, но без заносчивости. Настоящая леди ведет себя одинаково и с королями, и с крепостными крестьянами
Где-то далеко-далеко, в самой глубине сада, кто-то тоскливо вздохнул. Болотник стоял над деревьями, безжизненно свесив руки, смотрел на дом и грустил по недостижимому человеческому теплу. На Южных Пустошах их ждали вещи пострашнее болотников, но Тео вдруг с невероятной уверенностью понял: нет никого страшнее людей. Вся нечисть, с которой он сражался, была проста и предсказуема. С ней можно было сладить – она жила и действовала по правилам и не нарушала их. А человек всегда изобретет какую-нибудь новую гадость.
Он вернется домой и заживет той тихой и мирной жизнью, над которой принято смеяться и называть глупой и мещанской – но именно она сейчас казалась ему тем, что нужно по-настоящему.
Любое магическое действие подчинено строгому ритуалу. Если его нарушить, хотя бы самую малость, то дальше все будет непредсказуемо. И это не приведет ни к чему хорошему для того, кто все затеял.
- Ты уверен, что она хорошая? - Все люди хорошие, у Господа нет плохих, - твердо сказал Эжен.
Все-таки девчонка слишком упряма – а Тео терпеть не мог, когда ему противоречили. Постоянно с кем-то бодаться – увольте.
Когда начинали звучать пафосные слова о службе Родине, он всегда настораживался – потому что благодарность за такую службу всегда имеет очень определенный цвет, консистенцию и запах.
- Вы вникаете в такие тонкости? - А что делать? – развел руками Онтбрунн. – Анна как маленькая птичка кривоклюйка: постоянно кому-то клюет голову, рассказывая, чем и как ей не угодили. Как правило, это моя голова.
Чем выше ты поднимаешься, чем богаче и сильнее ты становишься, тем больше у тебя появляется родственников и друзей
Ульрих пил так, что мог бы перепить дьявола и всех его дьяволят.
Человек ведь может измениться и стать совсем другим, если сочтет, что это важно для него.
рождаться и изменяться всегда больно.
Неужели в одном мире могут существовать жестокие мерзавцы, людская боль и слезы — и олени, любовь, тепло, нежность? Неужели они могут быть в одном человеке?
Те, кто видел мир искаженным, никогда не поверят в добро и будут искать подвох там, где есть только свет. Такова человеческая природа, и ничего тут не поделаешь.
С Беном было хорошо и спокойно, но в то же время Эльза понимала, что Бен прекрасно проживет и без нее. В его жизни нет страшных вещей, с которыми надо бороться. Эльзе не придется протягивать ему руку, чтоб удержать от падения — просто потому, что он не падает.
В этом-то и была вся разница между ним и Габриэлем. Она, Эльза, нужнее тому, у кого пепелище в душе.
Габриэль вдруг с горечью подумал, что возможность обычного человеческого тепла показалась ему, подразнила и исчезла — и это, наверно, было правильным. Не следует тянуть руки к тому, что никогда не будет тебе принадлежать.
Рыбы ведь не летают по небу.
Эльза очень сильно сомневалась в том, что человек, имеющий привычку душить своих любовниц, чтоб достичь оргазма, в принципе способен обрести счастье. Но, конечно, королю и королеве лучше об этом не говорить.
Любовь не терпит опозданий. Любовь забирает свое себе.
В вине лучше не топить проблемы — они, твари, хорошо плавают.
с деньгами все вопросы и проблемы превращаются в крупные или мелкие расходы, не более того