- ...От все ж таки спортил тебе Степка биографию, как я вижу.
— При чем тут Степан? — опешил Лев.
— Да уронил он тебя из коляски, году тебе еще не было. И вроде упал не на землю, и высота небольшая. А бошку тебе все ж таки стряс.
Это, оказывается, огромное счастье — что есть вещи, которые не меняются, что бы ни происходило в мире вообще и с тобой лично.
Кроме букета роз на Леве были лишь кеды.
— Ну вот я и получил ответ на свой вопрос про ревность.
— Ничего подобного! — по своей всегдашней бараньей привычке не согласился Степка. — Я не ревнивый! Но в морду, если что, дам без размышлений.
- У тебя первое предупреждение.
- Из трёх?
- Из одного.
Эйнштейн говорил, что бесконечны две вещи — Вселенная и глупость. Левке теперь казалось, что и у цинизма нет границ.
Три?
Подносит запястье к глазам. Уже четвертый час ночи. Надо пройтись, иначе не уснет. Да и любить Москву можно и нужно именно в это время, только ночью. Когда в ней почти не видно людей.
Все дерьмо, кроме мочи, но у некоторых и моча - дерьмо.
— Слушай, ну ты вообще… А где мое кольцо, собственно? И хотя бы букет цветов невесте купил!
— Про кольцо я подумаю, — он берет ее за руку, рассматривает пальцы. — Надо же красивое выбрать. А цветы… Ты ж не невеста, жена уже. Кто женам цветы дарит?
В темноте, в теплом коконе под одеялом они исповедовались, плакали и жалели друг друга. И это исцеляло обоих и притягивало друг к другу еще сильнее.
— Рыжее, тощее и конопатое чучело. Что она в тебе нашла?
Похоже, он не нравится никому из Машиного окружения. И это уже начинает всерьез раздражать.
— Тонкую душевную организацию, — сердито буркнул Бас.
На дне пропасти очень холодно и одиноко. И единственное чувство, которое согревает — это жгучий стыд. В нем взыграли какие-то идиотские неизжитые комплексы, и он смертельно обидел того человека, который едва ли не за шкирку вытащил его из бездны собственного отчаяния. Кто кусает руку, которая тебя кормит? Он точно знает одного такого болвана неблагодарного.
Что им двигало тогда? Что заставило сказать те ужасные слова? Не понимал, категорически не понимал теперь. Какой-то бес саморазрушения владел им, не иначе. Или… хм… скопившаяся сперма на мозг надавила… Ну да, очень удобно — сваливать все на физиологию, что у него там проблемы, здесь не все в порядке. А на самом деле — просто дурак, слепой дурак, который к тому же не знает значения слов "порядочность" и "благодарность"
Мария слишком недолго была знакома с Василием, чтобы понимать: такая мгновенная и безоговорочная капитуляция означала одно — силы противника отходят на заранее подготовленные позиции, чтобы перегруппироваться и нанести вероломный удар с другой стороны.
— А, по-моему, ее без толку словами уговаривать, — отзывается Гриша "Оз" Осипов, самый отвязный бордер в группе. Его трюки — украшение будущего фильма, да и Маша в последние дни особенно любит его снимать, уж больно красивые кадры получаются. — Надо по-другому. Селянка, хочешь большой и чистой любви?
— Иди на фиг, — не по тексту отвечает Маша
— Ну, ты и мерзавка…
— ЧТО?!?
Наконец-то поворачивает к ней лицо, улыбается.
— Мерзлявая, в смысле. Вон как трясешься.
- Меня Ярослав зовут.
- Хорошо хоть не Святополк, - после паузы пробормотала Тонина тётка. - На Славку откликаешься?
Жизнь — это то, что происходит, пока ты строишь планы.
Они молча смотрели друг на друга. «Так, надо срочно что — то предпринять, — подумала Дарья. — Он так, чего доброго, и нравиться мне начнет».
В умении выдержать схватку характеров, заставить оппонента потерять бдительность и в решающий момент нанести удар — в этом Тихомирову не было равных, и с Дашей они выступали, как говорится, в разных весовых категориях.
— Да ты у нас богатенький Буратино, — ехидно промурлыкала она.
— Кто тебе сказал?
— Что?
— Что я умненький-благоразумненький Буратино. Может быть, я злой Карабас-Барабас, — он снял машину с сигнализации и добавил, открывая перед Дашей дверь: — А вот ты — определенно Мальвина. Девочка с прекрасными голубыми глазами.
— Значит, хороший гонорар? — уточнил Дмитрий.
— Ага. Слушай, — Дарья пристально взглянула не него, — а ты, что, за комиссионными явился?
— Точно.
— И сколько берешь процентов?
— Ужин на двоих, — и, подумав, что это может ее смягчить, добавил: — Выбор оружия оставляю за тобой.
... дверь распахнулась. И не как положено, а с грохотом об стену. Первой в кабинет вкатилась невеста в пышном платье, следом протиснулся слегка поцарапанный свидетель, потом под руки ввели огромного человека с багровым пятном вместо лица. А потом ввалились еще с пяток человек. В травмпункт пожаловала русская свадьба во всей красе — бессмысленная и беспощадная.
Любовь нельзя заслужить, заработать, получить за заслуги, выпросить. То, что получаешь в обмен на что-то, неважно на что: на деньги, вещи, поступки — это товар. То, что получаешь просто так — это дар. Любовь — дар. Как и другие, самые главные вещи в этом мире она дается в дар. Как жизнь, которую нам дарят родители. Просто так. Ни за что. Просто потому что так устроен мир.
Страдания — вещь приятная, кто б спорил. Но бесполезная.