Решения были приняты, он точно знал, какие это решения, и не спрашивал себя, правильные они или нет. Он всегда долго думал, прежде чем принять решение – думать получалось у него лучше всего, – а, приняв, никогда не сомневался.
Это тоже бабушкина школа: однажды в детстве наша родная старушка намазала внучке губы красным перцем за одно только непечатное слово на вторую букву алфавита. Хотя причина, как по мне, была уважительная: Натка колола молотком орехи и попала себе по пальцу. В такой ситуации даже английский лорд не вскричал бы: «Боже, храни королеву!»
Какое же это чудо и прелесть – послеполуденный сон!
Почему мы с Наткой в детстве так сопротивлялись, когда бабушка в выходной день устраивала нам тихий час? Никогда он у нас не был действительно тихим: мы то бились на подушках, то строили вигвам из стульев и одеял – что угодно, лишь бы не спать!
А теперь мне только дайте лечь и совместить щеку с подушкой – они образуют такой крепкий союз, какому позавидовали бы ООН и НАТО!
Эх! Не зря великий шутник и затейник Бомарше говорил: «Заставьте судью рассматривать собственное дело, и вы увидите, как он начнет трактовать закон!»
...у них с супругом скоро юбилей семейной жизни, двадцать лет – это серьезный срок, иным за убийство меньше дают.
«Чтобы вирус не прошел – надо кушать хорошо!» – вот такой девиз должен быть у Образцовой Матери, а не это ваше все – порошочки, пилюльки, прививочки…
– Не виноватая я, он сам пришел! – отчаянно выкрикнула юная диетичка и сцапала бутер – тот, что побольше.
Варваре стало неловко.
Господи, первый раз в жизни у нее… романтический ужин, и она ест, как лесоруб после дня тяжелой работы!
Почему же и в самом деле никто и никогда не объяснил им, что главное в мужчине — вовсе не умение петь песни при свечах, смотреть загадочно и носить джинсы «Ливайс»?
Буйные кудри стояли дыбом. В руке деревянная лопаточка с обгорелой куцей ручкой. На веках — по пол-ломтика свежего огурца.
В конце концов каждый по-своему приводит себя в порядок наутро после «девичника». Варвара верила в капустный лист, а Танька — в огурцы.
Жужелица никого не пугает, когда ползёт по дорожке в саду. Но если она ползёт по одеялу в спальне, человека пробирает дрожь. Собственная спальня – последнее место, где человек ожидает увидеть жука или червяка. Он к этому не готов!
Но от Мани и ее заботы, немного тяжеловесной и душной, как овчинный дедушкин тулуп, отвязаться было невозможно.
На широких ступенях, плавно поднимающихся к хрустальным раздвижным дверям, не имелось ни одной урны – должно быть, в рамках борьбы с курением и курильщиками, – поэтому всё вокруг было усеяно разномастными бычками, бумажками, коробками из «Макдоналдса», крышками и пакетами.
– А я вот в последнее время всё думаю, почему люди так позорно тратят время. Так бездарно! Его ведь совсем мало и с каждым днем становится меньше и меньше! А все живут так, словно им не век отпущен, а два. Или три! Как будто сейчас можно кое-как черновик набросать, а потом уж зажить набело!
– Придётся нам всё-таки господину товарищу полковнику звонить, – сказала она Вольке. – Ты его полюбишь. У него пёс Буран. Господин товарищ полковник считает, что Буран немного глупее академика, но зато уж точно умнее доктора наук.
Маня, развеселившись, рассказала администратору, что любые владельцы каких угодно клубов будут страшно рады её видеть у себя в гостях, а собака смирная, тоже любит порто и сигары, и как тяпнет, сразу беспробудно засыпает, её никто и не заметит.
– Только порто придётся в миске подать, – закончила она речь, – и на пол поставить.
Алекс, обнаружив в спальне щенка, пожал плечами и спросил, почему он так похож на поросёнка.
Волька, обнаружив в спальне Алекса, равнодушно его обнюхал и с тех пор перестал замечать.
…Есть такая шутка: мошенники и альфонсы, вычеркните из своих списков собачниц, их не обманешь, они знают, что такое настоящая любовь!
— Я знаю, – проговорила Лёля, – так бывает. Вы не понимаете, как можно отделить от себя… близкого человека. Вы на самом деле считаете, что у вас одна жизнь на двоих. Что бы ни случилось. А потом оказывается, что у него своя жизнь. Он так и говорит: у меня своя жизнь. Вам это и в голову не могло прийти, потому что у вас-то нет никакой «своей жизни».
Иногда достаточно только попросить, и помощь придёт. Возможно, не с той стороны, откуда ты ожидаешь, но придёт.
Настоящая литература – это когда тебя лихорадит и совершенно невозможно бросить книгу, не дочитав, или не заплакать от горя или не засмеяться от радости!
С мыслью об Алексе вернулось всё остальное – убийство тёти, странный вчерашний вечер, дурацкая и непонятная история, в которую она влипла.
Она ведь влипла, да ещё как!.. И самое ужасное – непонятно во что именно.
— Я люблю, когда сначала подлый преступник отравляет жизнь хорошим людям, а потом его убивает киллер, который в принципе устраняет только плохих, – продолжал Лев. – В этом я не вижу подвоха, попытки меня… надуть. Выдать ординарный текст за большую философию. Детективы не врут и не прикидываются великой прозой.
— …Оставьте расследование профессионалам. Пишите книги, а то совершенно нечего читать.
— Чтобы мракобесия стало меньше, нужно квантовую механику начинать преподавать с первого класса.