Цитаты из книг
– Ну и денек у тебя сегодня. Два похищения и попытка убийства – и все до ужина. Книга Гиннеса нервно курит в сторонке, горе ты луковое.
Когда любимый мужчина разбил моё сердце, унизил меня на глазах у всех наших друзей и просто растоптал душу, я так и не смогла оправиться. Уехала из родного города, бросила институт и сотни бесконечных дней собирала себя по кускам, уверенная, что моему закалённому сердцу уже ничто не грозит. Однако у судьбы на меня свои планы, и она вновь сталкивает меня лицом к лицу с моим обидчиком. И опять рушится жизнь, и душа не на месте, и сердце… А что сердце? Поболит и перестанет. Главное – подобрать...
Тимур рывком сел и осмотрелся, а я было открыла рот, чтобы позлорадствовать, но застыла будто жена Лота, обращённая гневом бога в камень. В каменную соль, если уж быть достоверно точной. А всё потому, что, садясь, дракон сбросил с себя одеяло, под которым был бесстыже наг, и его нагота притянула к себе мой взгляд, как магнит металлическую стружку.
Когда любимый мужчина разбил моё сердце, унизил меня на глазах у всех наших друзей и просто растоптал душу, я так и не смогла оправиться. Уехала из родного города, бросила институт и сотни бесконечных дней собирала себя по кускам, уверенная, что моему закалённому сердцу уже ничто не грозит. Однако у судьбы на меня свои планы, и она вновь сталкивает меня лицом к лицу с моим обидчиком. И опять рушится жизнь, и душа не на месте, и сердце… А что сердце? Поболит и перестанет. Главное – подобрать...
Если бы злость можно было разливать в баночки и продавать, я бы после сегодняшнего утра могла озолотиться. И самое поганое, что кое-кто это прекрасно понимал.
Когда любимый мужчина разбил моё сердце, унизил меня на глазах у всех наших друзей и просто растоптал душу, я так и не смогла оправиться. Уехала из родного города, бросила институт и сотни бесконечных дней собирала себя по кускам, уверенная, что моему закалённому сердцу уже ничто не грозит. Однако у судьбы на меня свои планы, и она вновь сталкивает меня лицом к лицу с моим обидчиком. И опять рушится жизнь, и душа не на месте, и сердце… А что сердце? Поболит и перестанет. Главное – подобрать...
– Макс! Ёлки-палки! – ругалась я. – В Замке снова поют стены! Ты можешь мне объяснить, что происходит? Как нам быть?
– Интересно девки пляшут! – хмыкал Макс. – Поют стены, а с пристрастием допрашивают меня! Ик… Они поют, с неё и спрашивай.
Когда любимый мужчина разбил моё сердце, унизил меня на глазах у всех наших друзей и просто растоптал душу, я так и не смогла оправиться. Уехала из родного города, бросила институт и сотни бесконечных дней собирала себя по кускам, уверенная, что моему закалённому сердцу уже ничто не грозит. Однако у судьбы на меня свои планы, и она вновь сталкивает меня лицом к лицу с моим обидчиком. И опять рушится жизнь, и душа не на месте, и сердце… А что сердце? Поболит и перестанет. Главное – подобрать...
– А про Ромку объясню, отчего не объяснить? Негативщины он перехапал – и вся загадка.
Я недоумённо хлопнула глазами.
– Чего?
– Негативной энергии. В малых дозах её переварить не проблема, а вот если перебрать чуть, то такая отдача начнётся – врагу не пожелаешь.
Когда любимый мужчина разбил моё сердце, унизил меня на глазах у всех наших друзей и просто растоптал душу, я так и не смогла оправиться. Уехала из родного города, бросила институт и сотни бесконечных дней собирала себя по кускам, уверенная, что моему закалённому сердцу уже ничто не грозит. Однако у судьбы на меня свои планы, и она вновь сталкивает меня лицом к лицу с моим обидчиком. И опять рушится жизнь, и душа не на месте, и сердце… А что сердце? Поболит и перестанет. Главное – подобрать...
— Руку дай, — потребовал он, а я, обомлев от внезапной догадки, проблеяла:
— З-зачем?
— З-затем, — передразнил он, перехватив моё правое запястье, и надел на безымянный палец узенькое колечко с небольшим чёрным камнем.
— Это что? — спросила я шёпотом, чувствуя cебя полнейшей дурой — нашла о чём спрашивать! — но, несомненно, дурой счастливой.
— А на что похоже? — прoворчал ар Джеро, наклонился над моей рукой и поцеловал сначала окольцованный пальчик, а затем центр моей ладони.
— На самое неромантичное в мире предложение руки и сердца, — часто-часто моргая, ответила я.
— Зато никто не обвинит меня в неоригинальности, — подмигнул мне Иан...
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
Короче, жизнь — полная чаша.
Как там Гога гoворил из «Москва слезам не верит»?
«— Так значит, вы абсолютно счастливый человек?
— Не вполне. Если бы мне сейчас удалось выпить стакан газировки — пить ужасно хочется, — то я был бы абсолютно счастлив».
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
— .... Это Агата интересуется, можно ли разъединить две половинки одной души…
— Ну, разъединить, допустим, ңельзя, — самым бессовестным образом Тьёр перебил своего учителя и, поглядывая в зеркало заднего вида, повернул ключ зажигания. — Но убить одну из них, к примеру, можно.
Я испуганно вслушалась в тишину, повисшую в салоне, и лишь мгновение спустя смогла спросить:
— Кого убить?
— Душу, ясное дело, — спокойно отзвался водитель, поймав в отражении мой перепуганный взгляд. — Немного яда предательствa, чуть-чуть недоверия, капелька страха и толика разлуки. Рецепт прост и стар, как мир. У Шекспира про это написано хорошо и очень много...
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
лучше злость, чем жалость к себе. Себя жалеть — это вообще последнее дело.
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
Люди любят поплакать над чужой бедой, чтобы нe думать о своей.
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
Нет муки хуже ожидания. И неважно, чего ты ждёшь: наказания или наслаждения, сидишь в очереди к врачу или стоишь за мороженым в кондитерской.
Не-вы-но-си-мо!!
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
Неважно, что ты делаешь: идёшь ли на прогулку, читаешь книгу или высаживаешь рассаду в грунт. Каждый твой шаг должен что-то означать.
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
«Бояться не смерти нужно, а пустоты».
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
Машина eхала, колёса тёрлися, а мы не ждали вас, а вы припёрлися...
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
«Любовь — это в первую очередь работа. Это настоящее умение, не только суметь полюбить другого человека, но и не растерять это чувство на протяжении долгих лет».
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
нет лучшего лекарства от хандры и сильной душевной боли, чем хорошая компания, да бокал сладкого, дурманящего голову рoма.
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
— Ты как?
— Как после похорон, — предельно честно ответила я. — Уже закопала, но ещё не смирилась.
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
«Если нечего сказать, — съязвила моя внутренняя стерва, — улыбнись и поправь лифчик».
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
— Знаете какой у меня девиз по жизни? Я никому не говорила никогда. Цитата из «Кесаревны Отрады» Лазарчука. Не читали? Неважно… В общем, она там говорит в одном месте: «Иногда так хочется быть дурой».
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
за боль, как известно, никто не любит. Любят вообще не за что-то, а потому что и вопреки всему.
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
жадность — это общая черта для всех начальников, на всех уровнях и во всех мирах.
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
если что-то делать, то делать это надо либо хорошо, либо не делать вовсе.
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
Это было не раз, это будет не раз
В нашей битве глухой и упорной:
Как всегда, от мeня ты теперь отреклась,
Завтра, знаю, вернёшься покорной.
Николай Гумилёв
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
Ты замечала, старики иногда улыбаются так, словно им стыдно за свою старость…
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...
Утром деньги — вечером деньги стулья, вечером деньги — утром стулья.
Факт первый. Что написано пером, то не вырубишь топором. Факт второй. Рукописи не горят. Факт третий. Музы существуют, вдохновляют писателей за зарплату, ругаются с бухгалтерией и требуют молоко за вредность. Агата Вертинская — отличница, спортсменка, не комсомолка, но зато просто красавица, жила себе и не думала, что её нелюбовь к популярным праздникам однажды так круто изменит всю её жизнь, что она волей-неволей будет вынуждена поверить в то, во что и поверить-то невозможно, понять, что...