Уильям Гибсон — американский писатель-фантаст.

Родился 17 марта 1948 в городе Конвэй, штат Южная Каролина. Жизнь шла своим чередом и не обещала ничего необычного, несмотря на весьма бурную молодость — Гибсон с трудом учился в колледже, нередко бродяжничал и хипповал, но в августе 1964 в далёком Тонкинском заливе произошел известный инцидент с американскими эсминцами «Мэддокс» и «Тэрнер Джой», ставший формальным поводом для начала Вьетнамской войны. Через несколько лет стало ясно, что быстрой победы не получится. Эти исторические события непосредственным образом повлияли на судьбу будущего писателя: у двадцатилетнего Гибсона были все шансы попасть под соответствующий призыв. Перспектива участия в борьбе с «мировым злом» с помощью М16 и напалма совершенно не прельщала молодого человека. Выход был найден — в 1968 он уезжает в Канаду. Пожив некоторое время в Торонто, Уильям окончательно осел в Ванкувере, где и обитает по сей день.

По образованию Гибсон — специалист в области англоязычной литературы. Идея стать писателем пришла к нему в студенческие годы. Как признавался сам фантаст, он листал Magazine of Fantasy and Science Fiction и думал, что ему по силам написать один из этих рассказов. Он садился и пытался написать что-либо подобное, но у него никогда ничего не получалось. Наконец, от разочарования и горечи он начал писать по-своему, просто чтобы от этого отвязаться.

Писательская карьера Уильяма Гибсона началась в 1977 с публикации в журнале Unearth рассказа Fragments of a Hologram Rose. Это небольшая история про новый вид развлечения — симстим, разновидность виртуальной реальности. Причём действие происходит в декорациях разрухи и военного положения после новой гражданской войны в США. На протяжении следующих лет было написано ещё несколько рассказов, в том числе цикл The Gernsback Continuum (1981), который через некоторое время вышел отдельным сборником.

Уже по первым пробам пера стало ясно, что Гибсон совершенно не собирается писать мэйнстрим, а скорее склонен к экспериментам с новыми тогда темами. Самыми известными работами Гибсона начала 80-х стали Johnny Mnemonic (1981) и Burning Chrome (1982). Они стали, по сути, предисловием к нескольким последующим романам.

В этих рассказах есть почти все элементы киберпанка: динамичный сюжет, всемогущие корпорации, высокие технологии и хакеры, или, как он их называл, console cowboys. И, наконец, самое главное — Инфоматрица, глобальная компьютерная сеть, непременный атрибут и условие существования общества недалёкого будущего, в котором живут герои его произведений. Новаторство Гибсона проявилось в полном пересмотре формулы будущего, которой придерживалась научная фантастика того времени. Вместо классической схемы «космос — роботы — атомная энергия» он использовал «компьютерные сети — биотехнологии — виртуальная реальность».

Такое видение фантастики нашло понимание и поддержку у единомышленников. Самым, наверное, важным стало личное знакомство Уильяма Гибсона с Брюсом Стерлингом в августе 1981 на небольшой научно-фантастической конференции в Остине. Гибсон представил там свой рассказ Burning Chrome, который вызвал у Стерлинга неподдельный энтузиазм. Впоследствии эта встреча вылилась в длительное и плодотворное сотрудничество. Стерлинг высоко ценил работы своего коллеги, поэтому нет ничего удивительного в том, что собранная Стерлингом антология киберпанка — сборник Mirrorshades: The Cyberpunk Anthology — содержала сразу два рассказа Гибсона. Это просто отражение реальной роли этого писателя в развитии жанра.

Самый первый роман Уильяма Гибсона — Neuromancer (1984) — одновременно стал самым известным и, возможно, самым успешным его произведением. Рассказ о хакере, стремящемся вернуться в киберпространство и втянутом в борьбу двух искусственных интеллектов, с хорошим драйвом и многозначной концовкой стал революцией в жанре научной фантастики. Киберпространство вообще стало одной из главной находок Гибсона в этом романе. Neuromancer получил множество премий, среди которых такие престижные как Hugo, Phillip Dick Award, Nebula, Seiun и Ditmar.

Уильям Гибсон неоднократно повторял, что никогда не думал, что его книга станет настолько популярной. Ведь он нарушил все каноны написания успешной фантастики, какие только можно было придумать. «Я думал, что, возможно, когда-нибудь мою книгу поймут где-нибудь во Франции. Возможно, там даже возникнет культ, подобный культу Джерри Льюиса. Но никто другой этого читать не будет», — это слова самого автора, сказанные через два года после выхода романа в свет.

Несмотря на то, что Гибсон тогда имел весьма поверхностное представление о технических аспектах компьютерных технологий, его видение перспектив их развития оказалось достаточно продуманным для того, чтобы заинтересовать множество людей, в том числе связанных с их разработкой. По сути, Гибсон взял комплекс представлений того времени о компьютерах, разложил его на элементы и построил из них свою систему. Он создал своеобразное «ожидание технологии», которое вполне могло оказать определённое влияние на пути развития потребительских компьютерных технологий. Кроме этого, ощутимую помощь Гибсону оказал Брюс Стерлинг, иногда консультировавший его по многим вопросам. Конечно, в «Нейроманте» потом находили много технических ошибок, но ведь это всё-таки фантастическая литература, а не научный трактат, поэтому подход в духе «Неправда! Не так это работает!» здесь не всегда уместен, тем более, что можно привести множество намного худших примеров прямо-таки патологического незнания и нежелания разбираться в особенностях компьютерной техники в работах других авторов, и не только фантастов.

Neuromancer стал первым романом трилогии, которую обычно называют Sprawl Chronicles. Следующие два — Count Zero (1986) и Mona Lisa Overdrive (1988), — развивая тематику «Нейроманта», имеют и свои особенности. В них действуют многочисленные искусственные интеллекты, свободные обитатели Матрицы, часто использующие людей в своих целях и ожидающие от них определенного поклонения. Смесь высокотехнологичной фантастики и вудуистских культов придала новые оттенки жанру киберпанка. Гибсон пытается спорить с идеей противопоставления человеческого духа, разума и его физического тела. Идея полного переноса всей активности человека в киберпространство, похоже, не соответствует взглядам Гибсона и преподносится скорее в качестве примера извращённого восприятия технологий.

Названные романы стали последними произведениями в жанре классического киберпанка, написанными Гибсоном. В следующих книгах он постепенно уходит от стиля и тематики, принёсших ему всемирную известность. Наверное, это было правильным решением: разработанные Уильямом Гибсоном ходы и антураж уже вовсю эксплуатировались другими писателями, пожелавшими получить свою порцию успеха в этом неожиданно ставшем популярным жанре. Когда-то свежие и революционные находки постепенно становились штампами. Изобретатель же всего этого совершенно правильно решил не превращаться в прижизненный памятник самому себе, что было бы дурным тоном, а попробовал выйти за рамки одного, пусть и очень популярного тогда жанра.

Это было осуществлено уже в следующем романе — The Difference Engine (1991), написанном Гибсоном в соавторстве всё с тем же Брюсом Стерлингом. Сохранив прежнюю тематическую взаимосвязь с компьютерными технологиями, они резко поменяли декорации. Вместо ближайшего будущего нам предлагают отправиться во времена Викторианской Англии и стать свидетелями индустриальной революции, которая отличается от известной нам тем, что Чарльзу Бэббиджу все-таки удалось довести до рабочего применения свои кибернетические машины, и эпоха компьютеров, пусть работающих на паровой тяге, началась веком раньше. Вокруг этого допущения и строятся события романа. Жанр книги, столь своеобразно объединившей паровую и цифровую эпохи, впоследствии был назван steampunk.

Действие второй, несколько менее известной в наших краях трилогии Гибсона, которая носит имя Bridge Chronicles, происходит в 2015-2020, часто в Японии и вообще на Востоке. Как и произведения предыдущего цикла, романы Virtual Light (1993), Idory (1996) и All Tomorrow's Parties (1999), оставаясь вполне самостоятельными работами, имели много точек соприкосновения. Писатель продолжил исследование того мира, которым вполне может стать окружающая нас действительность. Характерный стиль Гибсона в изложении перспектив развития новых технологий и проникновения их в самые различные сферы оставался достаточно мрачным.

Так, например, Idory посвящён теме взаимодействия компьютерных технологий и масскультуры, в частности, созданию виртуальных поп-артистов и других персонажей, наделённых искусственным интеллектом. Как известно, подобные эксперименты уже имеют место в действительности, нередко добиваясь популярности. Название книги — японское слово, которое происходит от английского idol. Многое в романе стало плодом личных впечатлений Гибсона от посещений Японии и Гонконга.

Успех творчества писателя рано или поздно должен был привлечь внимание кинематографистов. Так и произошло, правда, отношения с кино у Гибсона получились своеобразные и неоднозначные.

Первым опытом стала неудачная попытка написания сценария к фильму «Чужой-3» Дэвида Финчера. Гибсона специально пригласили на эту должность и связывали с ним большие надежды. Но чем дальше продвигалась работа над фильмом, тем меньше оставалось от его варианта. В конце концов, от услуг Гибсона отказались, и картину сняли по сценарию других авторов.

Первой экранизацией его собственного произведения стал «Джонни-мнемоник» (1995), поставленный Робертом Лонго. Главную роль отдали Киану Ривзу, а сам Гибсон, естественно, написал сценарий. Режиссёр утверждал, что они хотели сделать чёрно-белый фильм в духе альтернативного кино, но вскоре поняли, что под такую затею денег никто не даст. В конце концов, первоначальную идею пришлось несколько подправить, а результатом стал красочный и немного театральный фильм. Несмотря на то, что в определённых кругах фильм считается культовым, в коммерческом плане картина с треском провалилась. Некоторым утешением для авторов стало то, что версию для японского проката удалось сделать несколько ближе к первоначальному замыслу. Так или иначе, «Джонни-мнемоник» имеет свои хорошие стороны и остаётся самым известным фильмом по произведениям Гибсона.

Через три года был реализован новый проект по переносу на киноэкран еще одного раннего рассказа о трудных буднях профессионалов промышленного шпионажа — «New Rose Hotel». На этот раз над сценарием попеременно работала целая группа авторов, в том числе коллега Гибсона по киберпанковскому цеху Джон Ширли, в результате чего оригинальный сюжет был порядочно изменен. Картина не принесла особых лавров своим создателям.

Что касается самого знаменитого произведения Гибсона, то компания, которая приобрела в своё время все права на экранизацию «Нейроманта», обанкротилась. В результате этого перспективы выхода хоть какого-нибудь фильма на эту тему по сегодняшний день остаются более чем туманными.

Попробовал себя писатель и в других жанрах, став автором поэмы Agrippa — A Book of The Dead (1992) и ряда других стихотворных произведений, а также сняв документальный фильм No Maps for These Territories (2000). Кроме этого, его статьи нередко можно встретить на страницах Wired, Observer и некоторых других журналов.

Ознакомившись с произведениями Уильяма Гибсона и его биографией, неизбежно задаёшься вопросами: как объяснить феномен его произведений? Как человеку, не имеющему никакого прямого отношения к высоким технологиям и никогда не работавшему с компьютерами профессионально, удалось создать произведения, по праву признанные лучшими в жанре? Ведь, по сути, он сымитировал целую науку, придумал массу терминов, умудрившись при этом не потерять в чисто художественных качествах своих работ. Конечно, полностью ответить на эти вопросы не смог бы, наверное, даже сам Гибсон. Поэтому можно только высказывать предположения.

Как правило, массовое сознание неспособно напрямую воспринимать какие бы то ни было новые научные открытия или перспективные технологии. Ведь строгий и формализованный стиль их изложения удобен специалистам в соответствующих областях и приспособлен именно к особенностям такой аудитории. Все остальные люди реагируют на популярный пересказ этих идей, причём, если его делает специалист или разработчик, то это скорее исключение, чем правило, это будет чуть ли не последняя вещь, которой озаботится автор перспективной разработки. При этом разрыв между открытием и популярной интерпретацией может составить многие годы. О прогнозах в таком случае речь вообще не идёт. Но продукты, созданные высокими технологиями, быстро внедряются в повседневную жизнь и требуют осмысления и выработки хоть какого-нибудь отношения, как можно более быстрого заполнения этого вакуума восприятия. Так, скорее всего, и произошло с Гибсоном: он оказался способным прочувствовать и «перевести» язык новых технологий не просто на язык работ научно-популярного плана, но на язык научной фантастики, органично связав традиции литературного жанра и действительность развивающихся технологий. Он уловил тенденции и суть происходящих перемен и описал их в ярких образах, построив картину будущего в антураже самого духа времени. Это требовало таланта особого рода, и Уильям Гибсон обладал им в полной мере.