Цитаты из книг
<...> - Командир Назяленская в порядке?
- Хорошенькая, как картинка, и полна злобы.
- Она прелестна, правда? - мечтательно сказал Киригин. - Что ж, я вас оставлю. И не могли бы вы ... передать ей привет?
- Все святые, - прогремел Толя. - Она съест вас на завтрак.
У Николая Ланцова всегда был этот дар: верить в невозможное и делать невозможное реальностью. Никогда не жаловаться и не сдаваться. Никто не знает, как он смог выстоять в кровавой гражданской войне, разразившейся на родине юного короля. Теперь, когда враги собираются у границ ослабленной внутренними распрями Равки, перед неунывающим молодым человеком стоят новые задачи: пополнить казну, найти союзников и возродить некогда великую армию гришей – людей с магическими способностями. Николай готов...
Общество Зои было похоже на крепкий напиток. Бодрит, но лучше всего воздержаться, если вы не в силах справиться с отдачей.
У Николая Ланцова всегда был этот дар: верить в невозможное и делать невозможное реальностью. Никогда не жаловаться и не сдаваться. Никто не знает, как он смог выстоять в кровавой гражданской войне, разразившейся на родине юного короля. Теперь, когда враги собираются у границ ослабленной внутренними распрями Равки, перед неунывающим молодым человеком стоят новые задачи: пополнить казну, найти союзников и возродить некогда великую армию гришей – людей с магическими способностями. Николай готов...
– Совсем ума лишился?
– Я пытаюсь вести себя ответственно. У меня, между прочим, от этого несварение желудка.
У Николая Ланцова всегда был этот дар: верить в невозможное и делать невозможное реальностью. Никогда не жаловаться и не сдаваться. Никто не знает, как он смог выстоять в кровавой гражданской войне, разразившейся на родине юного короля. Теперь, когда враги собираются у границ ослабленной внутренними распрями Равки, перед неунывающим молодым человеком стоят новые задачи: пополнить казну, найти союзников и возродить некогда великую армию гришей – людей с магическими способностями. Николай готов...
- Мне необходимо делать Женю счастливой, - сказал Николай, - иначе она предаст меня!
- Я могу вас предать. - сказала Зоя.
- Оу, это неизбежно. Увы, у тебя иммунитет к комплиментам.
- Тогда я требую взятку в виде наличных и драгоценностей.
У Николая Ланцова всегда был этот дар: верить в невозможное и делать невозможное реальностью. Никогда не жаловаться и не сдаваться. Никто не знает, как он смог выстоять в кровавой гражданской войне, разразившейся на родине юного короля. Теперь, когда враги собираются у границ ослабленной внутренними распрями Равки, перед неунывающим молодым человеком стоят новые задачи: пополнить казну, найти союзников и возродить некогда великую армию гришей – людей с магическими способностями. Николай готов...
Слова обладают силой.
У Николая Ланцова всегда был этот дар: верить в невозможное и делать невозможное реальностью. Никогда не жаловаться и не сдаваться. Никто не знает, как он смог выстоять в кровавой гражданской войне, разразившейся на родине юного короля. Теперь, когда враги собираются у границ ослабленной внутренними распрями Равки, перед неунывающим молодым человеком стоят новые задачи: пополнить казну, найти союзников и возродить некогда великую армию гришей – людей с магическими способностями. Николай готов...
По опыту Николая, искренность - что-то вроде травяного чая: добрые люди советуют попробовать его за неимением других средств.
У Николая Ланцова всегда был этот дар: верить в невозможное и делать невозможное реальностью. Никогда не жаловаться и не сдаваться. Никто не знает, как он смог выстоять в кровавой гражданской войне, разразившейся на родине юного короля. Теперь, когда враги собираются у границ ослабленной внутренними распрями Равки, перед неунывающим молодым человеком стоят новые задачи: пополнить казну, найти союзников и возродить некогда великую армию гришей – людей с магическими способностями. Николай готов...
Разные виды топлива горят по-разному, одни быстрее, другие жарче. Простая ненависть – это один вид топлива, а ненависть, выросшая из преданности, – совершенно другой, она и полыхает иначе.
У Николая Ланцова всегда был этот дар: верить в невозможное и делать невозможное реальностью. Никогда не жаловаться и не сдаваться. Никто не знает, как он смог выстоять в кровавой гражданской войне, разразившейся на родине юного короля. Теперь, когда враги собираются у границ ослабленной внутренними распрями Равки, перед неунывающим молодым человеком стоят новые задачи: пополнить казну, найти союзников и возродить некогда великую армию гришей – людей с магическими способностями. Николай готов...
– Как ты можешь так легко рассуждать о собственной смерти?
– Лучше уж четко представлять себе картину, чем оказаться застигнутым врасплох.
У Николая Ланцова всегда был этот дар: верить в невозможное и делать невозможное реальностью. Никогда не жаловаться и не сдаваться. Никто не знает, как он смог выстоять в кровавой гражданской войне, разразившейся на родине юного короля. Теперь, когда враги собираются у границ ослабленной внутренними распрями Равки, перед неунывающим молодым человеком стоят новые задачи: пополнить казну, найти союзников и возродить некогда великую армию гришей – людей с магическими способностями. Николай готов...
«Утраченная вера есть корни дерев, погруженных в забвение и ждущих своего часа, чтобы зацвести вновь».
У Николая Ланцова всегда был этот дар: верить в невозможное и делать невозможное реальностью. Никогда не жаловаться и не сдаваться. Никто не знает, как он смог выстоять в кровавой гражданской войне, разразившейся на родине юного короля. Теперь, когда враги собираются у границ ослабленной внутренними распрями Равки, перед неунывающим молодым человеком стоят новые задачи: пополнить казну, найти союзников и возродить некогда великую армию гришей – людей с магическими способностями. Николай готов...
Прогресс как река: если разольется, в берега ее не вернешь.
У Николая Ланцова всегда был этот дар: верить в невозможное и делать невозможное реальностью. Никогда не жаловаться и не сдаваться. Никто не знает, как он смог выстоять в кровавой гражданской войне, разразившейся на родине юного короля. Теперь, когда враги собираются у границ ослабленной внутренними распрями Равки, перед неунывающим молодым человеком стоят новые задачи: пополнить казну, найти союзников и возродить некогда великую армию гришей – людей с магическими способностями. Николай готов...
- Красивый муж-чудовище, который возложит корону на ее голову? Это идеальная сказка для какой-нибудь наивной девушки. Она будет запирать вас по ночам и нежно целовать по утрам, и Равка будет в безопасности.
- Почему ты не целуешь меня нежно по утрам, Зоя?
- Я ничего не делаю нежно, Ваше Величество.
У Николая Ланцова всегда был этот дар: верить в невозможное и делать невозможное реальностью. Никогда не жаловаться и не сдаваться. Никто не знает, как он смог выстоять в кровавой гражданской войне, разразившейся на родине юного короля. Теперь, когда враги собираются у границ ослабленной внутренними распрями Равки, перед неунывающим молодым человеком стоят новые задачи: пополнить казну, найти союзников и возродить некогда великую армию гришей – людей с магическими способностями. Николай готов...
- Почему мы никогда не можем выбрать богачей в качестве прикрытия? - жаловалась Зоя, надевая отвратительный плащ, что ей дала Тамара.
- Торговец шелком и его обаятельная модель? - спросил Николай.
- Да. Я даже согласна быть торговцем. Вы можете быть моей красивой музой.
- Зоя, ты только что назвала меня красивым?
У Николая Ланцова всегда был этот дар: верить в невозможное и делать невозможное реальностью. Никогда не жаловаться и не сдаваться. Никто не знает, как он смог выстоять в кровавой гражданской войне, разразившейся на родине юного короля. Теперь, когда враги собираются у границ ослабленной внутренними распрями Равки, перед неунывающим молодым человеком стоят новые задачи: пополнить казну, найти союзников и возродить некогда великую армию гришей – людей с магическими способностями. Николай готов...
- Вы опоздали. - сказала Зоя. - Я король. - сказал Николай. - Значит, это вы рано пришли.
У Николая Ланцова всегда был этот дар: верить в невозможное и делать невозможное реальностью. Никогда не жаловаться и не сдаваться. Никто не знает, как он смог выстоять в кровавой гражданской войне, разразившейся на родине юного короля. Теперь, когда враги собираются у границ ослабленной внутренними распрями Равки, перед неунывающим молодым человеком стоят новые задачи: пополнить казну, найти союзников и возродить некогда великую армию гришей – людей с магическими способностями. Николай готов...
Страхи - как сорняки. Будут расти и забивать все остальное, если их не выполоть.
У Николая Ланцова всегда был этот дар: верить в невозможное и делать невозможное реальностью. Никогда не жаловаться и не сдаваться. Никто не знает, как он смог выстоять в кровавой гражданской войне, разразившейся на родине юного короля. Теперь, когда враги собираются у границ ослабленной внутренними распрями Равки, перед неунывающим молодым человеком стоят новые задачи: пополнить казну, найти союзников и возродить некогда великую армию гришей – людей с магическими способностями. Николай готов...
– Слабые правители. Звучит так же тоскливо, как «слабый чай».
У Николая Ланцова всегда был этот дар: верить в невозможное и делать невозможное реальностью. Никогда не жаловаться и не сдаваться. Никто не знает, как он смог выстоять в кровавой гражданской войне, разразившейся на родине юного короля. Теперь, когда враги собираются у границ ослабленной внутренними распрями Равки, перед неунывающим молодым человеком стоят новые задачи: пополнить казну, найти союзников и возродить некогда великую армию гришей – людей с магическими способностями. Николай готов...
– Ты так уверен, что пройдешь испытание?
– Люблю ставить на себя при всякой возможности. Правда, предпочитаю, чтобы деньги были чужие.
У Николая Ланцова всегда был этот дар: верить в невозможное и делать невозможное реальностью. Никогда не жаловаться и не сдаваться. Никто не знает, как он смог выстоять в кровавой гражданской войне, разразившейся на родине юного короля. Теперь, когда враги собираются у границ ослабленной внутренними распрями Равки, перед неунывающим молодым человеком стоят новые задачи: пополнить казну, найти союзников и возродить некогда великую армию гришей – людей с магическими способностями. Николай готов...
Защититься от страданий нельзя; жить – значит скорбеть.
У Николая Ланцова всегда был этот дар: верить в невозможное и делать невозможное реальностью. Никогда не жаловаться и не сдаваться. Никто не знает, как он смог выстоять в кровавой гражданской войне, разразившейся на родине юного короля. Теперь, когда враги собираются у границ ослабленной внутренними распрями Равки, перед неунывающим молодым человеком стоят новые задачи: пополнить казну, найти союзников и возродить некогда великую армию гришей – людей с магическими способностями. Николай готов...
— Оставь себе, сказал он, загибая мои пальцы вокруг изумруда. — Корсар учится хвататься за любое преимущество.
— А принц?
— Принцы привычны к слову «да».
Столица пала. Дарклинг правит Равкой. Ответственность за судьбу страны ложится на плечи сломленной заклинательницы Солнца, опального следопыта и жалких остатков некогда великой магической армии. Горечь поражения и тягостные мысли о безрадостном будущем подтачивают их силы, но Алина верит в лучшее – ее дух поддерживают поиски неуловимой жар-птицы и надежда, что принц-изгнанник жив.
— У меня не останется ничего, — прошептала я.
— Нет, — ответил он ласково, заключая меня в объятия и целуя в макушку. — Я буду уничтожать всё, что ты знаешь и любишь, пока у тебя не останусь один лишь я.
Столица пала. Дарклинг правит Равкой. Ответственность за судьбу страны ложится на плечи сломленной заклинательницы Солнца, опального следопыта и жалких остатков некогда великой магической армии. Горечь поражения и тягостные мысли о безрадостном будущем подтачивают их силы, но Алина верит в лучшее – ее дух поддерживают поиски неуловимой жар-птицы и надежда, что принц-изгнанник жив.
Надежда хитрая, как вода. Она всегда находит способ просочиться.
Столица пала. Дарклинг правит Равкой. Ответственность за судьбу страны ложится на плечи сломленной заклинательницы Солнца, опального следопыта и жалких остатков некогда великой магической армии. Горечь поражения и тягостные мысли о безрадостном будущем подтачивают их силы, но Алина верит в лучшее – ее дух поддерживают поиски неуловимой жар-птицы и надежда, что принц-изгнанник жив.
В мгновение ока он протянул руку, схватив мое запястье. Комната обрела четкость. Он притянул меня ближе, устроив между своих коленей*. Вторая ладонь прижалась к моей пояснице, сильные пальцы стали поглаживать спину.— Ты рождена моим балансиром, Алина. Лишь ты одна в целом мире могла бы править со мной, держать мою силу в узде.— А кто же сдержит мою? — Слова вырвались до того, как я успела их осознать, и мысль, гнетущая меня куда больше, чем мифическая жар-птица, которой возможно и не существует, наконец обрела голос. — Что если я не лучше тебя? Что если я не стану тебя тормозить, а обращусь лавиной?Он молча вглядывался в меня какое-то время. Дарклин всегда смотрел так, будто я уравнение, которое он никак не может решить.— Хочу, чтобы ты узнала мое имя, — наконец сказал он. — Имя, данное мне при рождении, а не титул, что я избрал. Примешь ли ты этот дар, Алина?Я могла ощущать вес кольца Николая на собственном пальце, там — в Маховике. Мне ни к чему было оставаться здесь, в объятиях Дарклина. Мне ничего не стоило раствориться в его руках, очнуться в своем теле, в безопасности каменной комнаты, сокрытой в недрах горного пика. Но уходить мне не хотелось. Вопреки всему, я желала услышать тайну.— Да, — выдохнула я.Выдержав паузу, он ответил:— Александр.У меня вырвался смешок. Дарклин выгнул бровь, на его губах появилась улыбка.— Что? — Оно такое… распространенное. — Совершенно обычное имя, его носили и короли, и простолюдины. Я знала двух Александров в приюте Керамзина, с тремя познакомилась в Первой Армии. Один из них погиб в Пустыне.Улыбка Дарклина стала шире, он склонил голову набок. Видеть его таким было почти физически больно. — Произнесешь его? — спросил он меня.Ответила я не сразу, чувствуя, как опасность сжимает меня в тиски. — Александр, — прошептала я.Улыбка померкла, глаза серого цвета блеснули сталью.— Еще, — потребовал он.- Александр.Дакрлин наклонился ближе. Его дыхание на моей шее, давление губ на коже — чуть выше хомута, тихий вздох.— Не надо, — сказала я, дернувшись назад, но он удержал меня силой. Его рука скользнула к моему затылку, длинные пальцы запутались в волосах, моя голова слегка запрокинулась, и я прикрыла глаза.— Позволь, — прошептал он, приникая к моему горлу. Нога Дарклина обвилась вокруг моего бедра, привлекая меня еще ближе. Я ощутила жар его языка, крепкие гибкие мышцы под обнаженной кожей, когда он провел моими ладонями по своему торсу, сомкнув их на талии. — Это всё нереально, — сказал он. — Лишь разреши.Во мне пробудился голод — уверенный, жаждущий ритм желания, который ни ему, ни мне совершенно не нужен, но мы оба ему поддались. Мы были одни в целом мире, нам не было равных. Мы были связаны и связь эта вечна.Вот только всё это не важно.Я не могу забыть о его грехах, и никогда не прощу того, кто он есть — убийца. Монстр. Человек, мучивший моих друзей и истреблявший тех, кого я пыталась спасти. Я вырвалась из объятий. — Это вполне реально.Дакрлин прищурился:— Эта игра уже утомляет, Алина.* Дарклин сидит на столе
Столица пала. Дарклинг правит Равкой. Ответственность за судьбу страны ложится на плечи сломленной заклинательницы Солнца, опального следопыта и жалких остатков некогда великой магической армии. Горечь поражения и тягостные мысли о безрадостном будущем подтачивают их силы, но Алина верит в лучшее – ее дух поддерживают поиски неуловимой жар-птицы и надежда, что принц-изгнанник жив.
— Чем это вы двое заняты в грязи, босые и полуголые? – послышался знакомый голос. — Надеюсь, ищете трюфели?
Столица пала. Дарклинг правит Равкой. Ответственность за судьбу страны ложится на плечи сломленной заклинательницы Солнца, опального следопыта и жалких остатков некогда великой магической армии. Горечь поражения и тягостные мысли о безрадостном будущем подтачивают их силы, но Алина верит в лучшее – ее дух поддерживают поиски неуловимой жар-птицы и надежда, что принц-изгнанник жив.
— Я видела принца в Ос Альте, - сказала Екатерина. — Выглядит он неплохо.
— Неплохо? — послышался еще один голос. — Да он чертовски красив!
Лученко нахмурился:
— С каких это пор...
— Отважен в битве, семи пядей во лбу. — Теперь голос раздавался прямо над нами.
Лученко запрокинул голову, вглядываясь в кроны деревьев.
— Великолепный танцор, — продолжал неизвестный. — О, и стрелок из него хоть куда!
— Да кто... — Лученко не закончил предложение: прогремел выстрел, и между глаз дезертира появилась маленькое отверстие.
Я удивленно выдохнула:
— Невоз...
— Даже не начинай, — пробормотал Мэл.
И все обратилось в хаос.
Столица пала. Дарклинг правит Равкой. Ответственность за судьбу страны ложится на плечи сломленной заклинательницы Солнца, опального следопыта и жалких остатков некогда великой магической армии. Горечь поражения и тягостные мысли о безрадостном будущем подтачивают их силы, но Алина верит в лучшее – ее дух поддерживают поиски неуловимой жар-птицы и надежда, что принц-изгнанник жив.
Они прожили заурядную жизнь, полную заурядных событий - если любовь можно так назвать.
Столица пала. Дарклинг правит Равкой. Ответственность за судьбу страны ложится на плечи сломленной заклинательницы Солнца, опального следопыта и жалких остатков некогда великой магической армии. Горечь поражения и тягостные мысли о безрадостном будущем подтачивают их силы, но Алина верит в лучшее – ее дух поддерживают поиски неуловимой жар-птицы и надежда, что принц-изгнанник жив.
— Я хотела бы увидеться с Багрой, — попросила я.
— Ты в этом уверена?
— Нисколечко.
— Я отведу тебя к ней. Попрактикуюсь на тот случай, если когда-нибудь понадобится вести кого-то на виселицу.
Столица пала. Дарклинг правит Равкой. Ответственность за судьбу страны ложится на плечи сломленной заклинательницы Солнца, опального следопыта и жалких остатков некогда великой магической армии. Горечь поражения и тягостные мысли о безрадостном будущем подтачивают их силы, но Алина верит в лучшее – ее дух поддерживают поиски неуловимой жар-птицы и надежда, что принц-изгнанник жив.