– Вообще-то, твой лучший друг очень симпатичный, - совершенно несвоевременно заметила она.
– Серьезно? – искренне удивилась я, что кто-то мог считать высокомерную оглоблю милее – собственно – оглобли.
Знаете, что… в детских сказках миссия феи-крестной всегда заканчивалась, когда влюбленные оставались в однoм помещении. Ни разу не встречала, чтобы эта святая женщина не только доставляла красавицу к принцу на дурацкую вечеринку, куда не завалилась бы даже в помутнении рассудка, но ещё их знакомила, расхваливала, как заправская сваха, и вообще утрясала любовные дела.
Нельзя поманить девушку дорогим десертом, а потом заставлять довольствоваться простенькой конфеткой. От таких вывертов у нас портится характер.
«Такой» был черноволосым красавчиком с атлетической фигурoй, выбритыми висками и белозубой улыбкой. И он прекрасно осознавал, насколько хорош. Εсли бы Юна не зачитывала вслух кое-какие отрывки из переписки, я поставила бы деньги на то, что единственная эмоция, знакомая этому парню, – самодовольство.
С другой стороны, люди умели удивлять. Прoсто мужчины, как правило, неприятно.
– Шай-Эр, ты швырнула в меня тряпку?
По-моему, ответ был очевиден. Не ботинок же, право слово.
Вообще-то, ветошь всего лишь летела в одном направлении с его затылком… просто чуть быстрее, чем двигался – так сказать, - объект. Кто же знал, что в это время, когда столкновение почти случилось, Гаррет решит поприветствовать тряпку лично и повернется к ней гладко выбритым ликом? Считаю, что произошло обычное недоразумение!
...отец тогда сказал, что родители гордятся успехами и победами детей во сто крат больше, чем своими собственными, но в тысячу раз сильнее переживают неудачи.
Как показывал опят многих поколений студентов: если магистр запоминал имя раньше заслуг, то не стоило ждать легкого семестра и простой экзаменационной декады.
Все знают, что девушки рождаются добрыми и милыми, а потом сталкиваются с реальным миром и отращивают колючки.
– Бади, ты посмотри! Мы за них волновались, а они спокойно себе загорают в парке, – хмыкнула откуда-то сверху Тильда. – Хочу вас расстроить, ребята, под фонарем загореть невозможно.
– Зимой, – философски добавил Бади.
– Это был не яд, а всего лишь аптекарское снадобье. Оно гуманнее.
– Да неужели? – сузил он глаза.
– Конечно. Не убивает, но взгляд на жизнь пересмотреть помогает. Хотя тебе, похоже, вообще не помогло.
– Ведьма темной башни, ты здесь? – жалобно позвали из коридора.
Нет, проклятие! На метле в другую академию улетела!
– Вы первая на моей памяти команда, избившая наблюдателя!
– Рефлекс! – отрапортовал Бади.
– По-настоящему – это до гробовой доски и общей погребальной урны?
– Вам, девочкам, лучше знать, – согласился он.
– Если девочкам лучше знать, то что под кустом делали двое парней?
– Ты его утопила! – обвинительно заявил Илай.
– Так сам бы и поливал, – буркнула я. – У меня, может, душевная травма из-за полива растений!
– У тебя есть душа?!
– Зато кактуса больше нет! Сдох от обезвоживания! – честно призналась я.
– Печать для усмирения нрава тоже можно поставить, – оживился маг.
– Хорошая идея, – кровожадно улыбнулся Илай. – Скидочку сделаете?
– И тюкнете ему на лоб! – рявкнула я. – Вы всех сильно обяжете. Спасибо, что предложили. Про скидку не забудьте!
Как вышло, что самый первый в моей жизни поцелуй с мужчиной достался не принцу на белом крытом коне, а белобрысому придурку без коня и крыльев, но с огромным самомнением.
Богатый опыт работы в тетушкиной таверне доказывал: в искусстве говорить гадости самое главное – вовремя остановиться и красиво раствориться в тумане или юркнуть за спину сурового вышибалы, иначе можно нарваться на драку.
– Но если это кто-то из наставников следил за испытанием, а мы его грохнули? – охнула я. – С ума сошли! Его даже негде прикопать!
– Почему позорится он, а стыдно мне? – задумчиво проговорила Тильда.
– Это и есть командный дух, – пошутила я. – Поздравляю, любимая подруга, ты его наконец ощутила.
От злости я пнула лестницу. Та затряслась, и сверху донесся сдавленный поток брани.
– Рехнулась?!
– Извини, нога соскользнула! Такая непослушная! – объявила я.
Не к добру чужие разговоры подслушивать. Можно случайно узнать, что o тебе думают люди, и сильно расстроиться.
– Что будем делать?
– Позориться, – буркнул он.
– Нас пленил куст! Куда уж больше-то?
– Есть куда, поверь мне. – Илай на секунду задержал дыхание, а потом крикнул: – Магистр Ранор, спасите наши души! На нас напал куст!
Божечки! Кажется, у меня в глазах начинали взрываться в фейерверки, а в голове вариться малиновый джем. Немедленно очнись, Аниса Эден, пока не превратилась в Амаду-четыре сорима!
Валялась я на земле и тихо его ненавидела, хотя хотелось ненавидеть громко и очень цветисто.