Дети ворона

Правильный тег к этой книге стоит "Сказки". Сказочная повесть для детей (и взрослых) на совсем не детскую тему...

1937 год, репрессии, детдом, враги народа...Тяжелая тема, но автору удалось передать (со всей деликатностью для юных читателей) те страшные времена, показав страхи и переживания тех, кто уже "попал в лапы Ворона" (повесть очень метафористична, интересно здесь обыгрываются "воронки", забирающие людей посреди ночи и черные грозные птицы; а дети научатся разговаривать с этими птицами) и тех, кто пока еще нет.

Показаны в книге и люди, равнодушные к чужой беде (вот к этим детям, главным героям книжки, Шурке и Тане, оставшихся в одночасье без попечения родителей), люди, стремящиеся лишь поскорее захапать чужое жилье и имущество, и люди милосердные (соседка, которая выполняет поручение их мамы, и Елена, которая помогает совсем незнакомым ребятишкам, встреченным ею на улице), добрые, обычно это те, кто уже пережил нечто подобное. поэтому терять им нечего...

Так уж получилось, что вторую часть из этой серии книг Юлии Яковлевой я прочитала раньше (еще в 2018 году) и поэтому прекрасно помню, что дальше будет еще страшнее: война, блокада (действие происходит в Ленинграде), голод...

Жуткая сказка о страшном времени, вот только из сказочности в ней только говорящие птицы...

Я никогда не любила историю в школе. Знаете, почему? Преподаватель заставляла нас учить даты, а затем перед началом каждого урока вызывала кого-нибудь к доске, и ученик должен был громко и четко дать вызубренный ответ на предложенные ему непонятные цифры. Для меня стояние перед всем классом было сродни казни: все на тебя смотрят, а ты молчишь. В моей голове никак не укладывались цифры в людей, которые когда-то жили и делали какие-то страшные вещи: начинали войну, убивали людей, совершали перевороты... То ли дело декабристы — про них я знала всё от и до, ведь литературу любила, а Пушкин был тесно связан с этим восстанием.

Вот в чем загвоздка истории как предмета для детей — ребёнку сложно связать даты с теми людьми, которые когда-то жили, но уже умерли, а еще вообразить то, что было (а история, сами знаете, полна ужасов). Как же рассказать семи- или десятилетнему малышу о войне, о страшных кровопролитных боях... Ну ладно бои, в свое сознание ребенок может вложить понятия «свои» и «враги», но когда твоя родная страна становится вот этим словом «враг», как рассказать об этом?

Книга Юлии Яковлевой «Дети ворона», которая вот-вот поступит на рынок продаж, должна справиться с этими неразрешимыми вопросами. Роман-сказка повествует о страшном сталинском терроре в Ленинграде в 1938 году. Брат и сестра, Шурка и Таня, попадают в совершенно сказочную ситуацию: сначала исчезает папа, затем мама и брат, их комнату в коммуналке занимает злая соседка, семейной фамилии у входной двери рядом со звонком больше не существует, а люди с ними больше не разговаривают, словно не замечают. Как это? Они в другую реальность попали? В не-Ленинград? Куда деваться двум маленьким детям 7-ми и 9-ти лет в большом городе, который теперь так сер и неприятен?

Вот тут и начинается сказка. В поисках родителей они узнают, что какой-то Ворон по ночам забирает людей. Как же его найти и родителей спасти? От безысходности они решают спросить двух прогуливающихся по тротуару ворон, - и вот чудеса! - вороны им отвечают. Затем будут воробьи, голуби, сорока, лебедь, чайки, но никто из них не поможет. И тогда Шурка решится на отчаянный поступок: он отправится в логово самого Ворона, точнее — его заберут.

Элементы сказки пронизывают текст и делают его сюрреалистическим: говорящие птицы; у стен вырастают глаза и уши; Шурка, ставший бездомным, становится невидимкой, через него проходят люди, он не может с ними не поговорить, не прикоснуться, они просто не видят его, не обращают внимания. С помощью этих образов Юлия Яковлева достаточно легко и просто объясняет детям ситуацию, сложившуюся в нашей стране в 1938-м году. Конечно, эту книгу с ребенком нужно читать родителям или учителям, чтобы после прочтения «Ленинградской сказки» объяснить, что такое и вправду было и раскрыть в общении непонятные моменты, задав несколько вопросов, например: Почему Шурка стал невидимым? Как ты понимаешь выражение «и у стен есть уши»?

Для взрослых книга притягательна в первую очередь тем, что автор сравнивает происходившее в годы репрессий со всем нам понятной детской игрой, и как страшно это не звучит, сравнение просто идеально подходит для подобных событий. Есть в романе такая ситуация. Шурка стоит в длинной очереди людей, которые ждут свидания с родственниками в тюрьме. Мимо проходит девочка с мамой. Девочка Шурку заинтересовала, и он хочет с ней поиграть, но мама кричит на нее: «Отойди! Не заговаривай с ними! Здесь только шпионы!». На что Шурка ей дерзко отвечает: «Сама такая!». И это детское присущее всем выражение защиты от ругательства «сам/сама такая» приводит женщину в ужас! Представляете? Обычно детское выражение может стать оружием террора. И ведь становится! Это и вправду было: можно было показать пальцем на «неудобных» соседей по коммуналке или шепотом в нужное ухо сместить с должности мешающего твоему карьерному росту сослуживца — и оп! - как по мановению волшебной палочки, соседи исчезали, сослуживец не приходил на работу, а тебя ждала новая комната или должность. Только ужас в том, что «волшебство» работало в обе стороны, волшебная палочка в любой момент могла стереть из общества и самого тебя.

Конечно, «Дети ворона» - книга сказочная, но автор не вводит своих маленьких читателей в заблуждение о том, что это не быль, а сказка, посвящая эту книгу своему дедушке и вводя в повествование слова сестры Шурика, Тани: «Иногда лучше немного придумать и поиграть, чтобы спрятаться от того, что было по правде».

Спасибо Юлии Яковлевой и издательству «Самокат» за то, что появилась эта детская книга с важным историческим содержанием. Я с нетерпением буду ждать продолжения этой истории. Уже в следующем году планируется к выходу вторая из пяти частей «Ленинградских сказок», в которой Шурик и Таня будут пытаться вырваться из блокадного Ленинграда в финский иной мир — сказочную Туонеллу.

"Дети ворона" Ю. Яковлевой - короткий список литературной премии «Ясная Поляна»-2016.

Как хорошо быть ребенком, живешь себе с родителями, со старшей сестрой и младшим братиком в коммунальной квартире. Шкодничаешь, как и положено мальчишке, например, с другом на железнодорожные пути кладешь всякие гаечки, болтики, пульки, гвоздики, а потом ждешь, когда поезд проедет…Или драку с кем-то затеешь! Или бежишь на парад смотреть, хотя ты наказан! Именно такой и была жизнь у нашего Шурки. Шурка мальчик хороший, родителей любит, сестре помогает. Таня (сестра) тоже девочка прилежная, всего на несколько лет старше, но считает себя гораздо старше Шурки. Счастливая советская семья.
Вот только что-то идет не так. Как-то дети просыпаются, а папы нет, да и мама сама не своя. Где папа? Уехал в срочную командировку, в очень и очень срочную, в очень и очень долгую. Как странно…А, еще странно, что мама рвет и жжет фотографии.
Но ничего, Шурка пошел в школу, мама ушла на работу… Хотя постойте, что это так соседи странно на Шурку смотрят? И что-то непонятное про черного ворона говорят: «Соседа ночью черный ворон увез» … Шурка с вопросами сразу к сестре, а Таня его успокоила, мол ну чего ты соседок-сплетниц слушаешь? Стоило только мальчишке успокоиться, как внезапно мама пришла с работы! В обед! И не просто пообедать, а на совсем…Мол, с работы ушла. Очень странно, и ведет себя мама не как всегда…И что Тане мама разрешила в школу не идти - странно, а вместо этого они все вместе весь день читали, потом все дружно играли…Все это очень и очень странно. Но ведь мама говорит, что все хорошо, подумаешь, решила сменить работу, а папа уехал в командировку, что в этом такого?
Ночью Шурке странный сон снился, что кто-то в их детскую дверь стучится и прислушивается. А что в нее стучать то? В их квартире не все так просто, комнат много, каждая семья занимает одну, а вот у семьи Шурки две. Но соединялись комнаты не дверью, а шкафом. На самом деле ничего особенного, это так придумал их папа, чтобы дети лишний раз не бегали через коридор, он проделал прямоугольную дыру в стене, а не найдя подходящей двери, поставил в дыру старый шкаф, и дети лазили именно через него. Но ктож это знал, кроме членов семьи? Но вернемся к Шуркиному сну, мало того, что ему снилось, что кто-то стучал и прислушивался, так еще и фигура с вороньим носом…Потом и вовсе его разбудил прямоугольник света, шум мотора, Шурка даже сестру разбудил, чтоб вместе в окно подглядеть, а там машина черная, и двое человек ведут полусогнувшегося человека. Как опять все странно, но надо спать, да маму с братиком не разбудить.
Вот только проснувшись на следующий день, дети не находят ни мамы, ни младшего братика Бобки. Соседи снова странные, детей шугают, словно они чужие какие-то.

«— Не рассказывайте. Не хочу знать... — Меньше знаешь — крепче спишь... — Я ничего не знал...
— Я ничего не слышала... Не видела... — Мое дело — сторона...
Коридор вмиг онемел и ослеп.»

Да и бабулька, которая всегда как мышка незаметная, ни с кем не общается, вдруг передает детям слова от мамы «идите к тете».
Тут Таня и Шурка окончательно в ступоре, мало того, что мама с братиком не пойми где, точнее братик то в садике, все дети в сад ходят, а мама? Неужто уже на новой работе? И что за «черный ворон», о котором все шепчутся? На его поиски и отправляются дети.
Так, со странностей, начинается удивительная история детей, которые счастливо жили в Ленинграде, а теперь с их семьей что-то случилось. Кто такой ворон, о котором шепчутся соседи? Кого и куда он унес? Где находится этот ворон?
Сказка об отце Вороне и его детях погрузит вас в совершенное смятение. *Важно отметить, что говорить я буду с позиции взрослого человека. Вы совершенно точно понимаете, что семья живет в 1938 году, в Ленинграде, где есть Петропавловская крепость, Эрмитаж, соборы, мосты, и много чего еще. Но при этом, следуя повествованию, вы погружаетесь в атмосферу магического реализма, когда птицы отвечают, стоит только вежливо у них что-то спросить. Или, когда, например, люди и машины проходят сквозь тебя. И ты гадаешь, где же он, город Ворона, где он обитает? Оказывается, все в том же Ленинграде, и пересечь эту черту очень легко. Вот только есть ли дорога обратно? Реальность, которая так прочно усваивается нами в начале книги, когда ты видишь, что это совершенно обычная советская семья, начинает искривляться, и ты уже не совсем понимаешь, как это вдруг из стены появляется ухо, которое прислушивается ко всему. Или, как, например, из стены появляются глаза, которые наблюдают за всем. Эта книга удивительным образом заставляет вас трансформироваться вместе с ней. И вы неправы, если считаете, что взрослому она будет скучна, вовсе нет. Вас ждет удивительное путешествие в Ленинград 1938 года, Ленинград, который одновременно и прекрасный, и ужасный. Где только что, вы узнавали очертания Гостиного Двора, ели эскимо, которое только начали производить, где только-что вы посетили кондитерскую «Норд», в которой продаются самые вкусные пирожные, а потом вдруг перед вами на страницах пустынные улицы, серость, одинаковость, огромная очередь в «Кресты» …

«— Ты посмотри на них, — вдруг сказал Шляпа. — Далась им эта Арктика, Северный полюс... — И продолжил неожиданно: — Ни одного румяного лица. Чем гордиться? Что построили какой-то небывалый в мире ледокол? А у самих пальто в заплатах, и из дома ушли без завтрака.»

«Подлые и жадные люди держали в повиновении трусливых. Трусливые и жадные—совершали подлые поступки. И круг замыкался. Подлость и трусость как ядовитое облако, как тусклое серое небо стояли над городом.»

Впереди детей, а точнее даже будет сказать именно Шурку, ждут непростые испытания, попытка понять окружающий мир, окружающих людей, и попытка выжить, в этом непонятном мире с «черным вороном».

«Не честные, хорошие, умные люди были нужны Ворону. А преданные ему. Забывшие свою семью. Свое прошлое. Убежденные, что Ворон—их отец. Что Ворон мудрее всех на свете. Что серое и страшное царство Ворона — лучшая страна в мире.»

Шурка – наш проводник между миром реальным и миром «черного ворона». Он тот самый герой из сказки, который должен пройти определенные испытания и потом будет вознагражден. Для начала, Шурка попадает в детский дом.

«...Как мог Шурка объяснить, что в Сером доме переламывали всех? Смелых, добрых, наглых, сильных, застенчивых, умных, бойких. Любых. Все они превращались в одинаковые серые тени. Ходили строем. Покорно работали.»

Вам, мой дорогой читатель, стало грустно? Что вы, что вы! В Советском союзе это было прекрасное место для детей шпионов, тебе есть где жить, спать, ты в тепле, тебя кормят три раза в день, и даже дают полезную профессию, как повезло Шурке, что, но попал в такое место, где врагов народа перевоспитывают! Наш Шурка ест кашу, от которой забываешь, кто ты есть, скрывается от глаз и ушей, сбегает от злой Тумбы, которая охраняет детей. А еще Шурка делает открытие, касающееся детей, со странными именами:

«Серый дом был фабрикой. Туда свозили детей. Тань, Шурок, Бобок, Зой, Кать, Коль, Наташ, Миш, Лид, Петек, Вовок. И делали из них Рэев, Маев, Сталин, Кир, Владленов. Детей Ворона! Не честные, хорошие, умные люди были нужны Ворону. А преданные ему. Забывшие свою семью. Свое прошлое. Убежденные, что Ворон — их отец. Что Ворон мудрее всех на свете. Что серое и страшное царство Ворона — лучшая страна в мире»

Юлия Яковлева не пишет что-то тяжелое, тягомотное, наоборот, страницы летят словно чайки, пикирующие ветру, все действия развиваются быстро, эпизоды сменяют друг друга, и вы не замечаете, как книга подходит к концу.
Как и положено, наш герой проходит все испытания.

«Так вот что значит — не бояться, — думал Шурка. — Это значит — очень-очень бояться, но всё равно идти вперед, только вперед».

И сам он уже совсем не такой, как в начале повествования. Его буквально выворачивает мыслями:

«Существа эти были его прежними мыслями. Серой стаей, разевая зубастые ротики, они врассыпную бросились прочь. Раскатились кто куда. Только спинки мелькнули.
Шурка был не виноват в этих мыслях. Эти мысли прокрадывались в тебя тайком. Они прикрывались красивыми словами: «родина», «мы», «герои», «патриот», «народ». И уже внутри вырастали в полный свой вид и рост. Присасывались своими ротиками к самой душе. Из- за них человек во всех вокруг подозревал врагов. Готов был считать шпионами собственных маму и папу. Был уверен: раз схватили, значит, виноваты. Думал «так им и надо» про тех, с кем случилась беда. Не сомневался. Не спорил. Не боролся. Боялся. И верил в Ворона: с восторгом или страхом.»

Знаете, детям читать эту книгу, скорее всего будет легче, как хорошо, что они не поймут всего того ужаса, который мы с вами будем читать между строк. Книга о сталинских репрессиях, о терроре, с пометкой «для детей младшего и среднего школьного возраста» это то, что безусловно, следует прочитать. Говорить о таком периоде в нашей истории, конечно, сложно, но не говорить о нем – стыдно, ведь он сыграл не менее важную роль чем Великая Отечественная война, и людей в лагерях погибло очень и очень много. Для того, чтобы с детьми говорить и пригодилась эта форма магического реализма - реальность такая жуткая, что автор решила ее облечь в сказочную форму - так не так страшно, зато атмосфера времени чувствуется до мурашек.
Безусловно, вы можете сказать, что в Советском Союзе все было не так плохо, что в книге присутствует некая «односторонность», мол все тогда было плохо, но ведь многие ностальгируют по Советскому времени, вспоминают свое детство, как дружили, влюблялись и т.д. И многим не хочется, чтоб их дети пришли к выводу, что тогда было одно зло. В одной из рецензий на книгу «Дети ворона» я прочитала следующее: «Да были репрессии, расстрелы невинных, но были и герои, великие победы, светлые надежды и добрые помыслы». Хочу отметить, что ностальгировать у нас принято по 70-80 годам, именно такой Советский союз вспоминают с ностальгией. А вот может ли кто 30-ые годы вспомнить без дрожи – неизвестно.
Эта книга вызовет разные эмоции, спорные ощущения, причем даже у детей разного возраста, возможно, будет разное прочтение книги, но, что признают все – книга уникальна. Для кого-то это будет живая история, для кого-то вымысел, в зависимости от возраста, знаний, родительских установок. Но переживания, которые испытываешь во время чтения, и спокойный выдох в конце, дадут вашему ребенку способность мыслить критически, способность отличать плохое и хорошее, способность смотреть на мир несколько глубже. И это только повод для начала разговора с детьми - если читают книгу дети, и для чтения документалистики - даже есть вас «Дети ворона» возмутят - чтобы разобраться в том, без чего историю нашей страны не понять.
«Дети ворона» - первая книга из пенталогии Ю. Яковлевой «Ленинградские сказки». История написана на основе истории семьи Юлии, и дает представление о том, сколько испытаний прошли люди того поколения. И война, и внешний враг - только часть этого ужасного времени. Скоро будет вторая книга - про жизнь этих же детей в блокадном городе.
Вскоре с Юлией Яковлевой в "Журнале читателя" выйдет интервью, спасибо большое издательству "Самокат" за помощь.

Наконец показался хвост колонны. Протопала мимо вожатая в пилотке и с флажками в руках. «Ура! Ура! Ура!» — неслось вверх.
«Какие серые лица. Воронята», — поразился Шурка.

Ну вот и финиш, собственно, господа. И пусть вам говорят, что в СССР происходили хорошие вещи. Вы-то, вслед за авторами, конечно, знаете:
Что создаваемые государством пионерские организации нужны для воспитания молодёжи исключительно в угодном партии и государству ключе. То же самое – со школами и системой кружков, в том числе музыкальных и юннатских. Юннатские кружки особенно страшны: сегодня объяснишь пионерам, что скворцы уничтожают вредителей – а завтра они будут репрессиям радоваться. (Справедливости ради, было бы странным, если бы школы в открытую занимались антигосударственной пропагандой).
Что, несмотря на красоту Ленинграда (Санкт-Петербурга), на наличие кондитерских и вкусного мороженого, в СССР жили бедной и серой жизнью. И пальто-то у людей было в заплатках, и из дому ушли без завтрака. По ходу дела выясняется, что с хлебом, маслом и вареньем там проблем не было. А голыми и разутыми не ходили даже детишки врагов народа. Но, разумеется, несоответствие страны 30-х годов (восстанавливающейся после Гражданской войны) современному потребительскому обществу – уже повод считать её империей зла.
Что хотя СССР осваивал Арктику, строил ледоколы и самолёты и вовремя пришёл на помощь полярникам, а всё же находится где-то в неприметном углу Ленинграда профессор в золотых очках, работающий почему-то дворником. (Неужели в СССР, вплотную занимавшимся народным образованием, не нашлось свободной вакансии педагога? Ах да, для этого ж надо было Ворону служить.)
Что Папанин дрейфовал на льдине в Арктике отнюдь не из патриотизма, а из-за того, что «мечтал однажды пристать к какой-нибудь маленькой симпатичной стране, где зимой пьют горячий шоколад, едят булочки с изюмом, а у барышень на муфтах иней». Да и вообще понятия «Родина», «патриот», «народ» сродни червям-паразитам с зубастыми ротиками, которые присасываются к самой душе и заставляют верить государству. И, разумеется, видеть во всех врагов. Да и вообще государство – это сказочка для дураков. Просто «подлые и жадные люди держали в повиновении трусливых. Трусливые и жадные — совершали подлые поступки. И круг замыкался. Подлость и трусость как ядовитое облако, как тусклое серое небо стояли над городом».
Главные герои повести – двое тупеньких детей Шура и Таня. Тупеньких – потому, что они же ясно видели, как мама сжигает карточки. А затем ясно слышали, как их отправили по конкретному адресу – к тёте Вере. Которая и объяснила бы им, что такое чёрный ворон, и куда подевались мама с папой. У них более чем достаточно денег на проезд. Но нет. Вместо этого они слоняются по Ленинграду и разговаривают с птицами. В определённый момент автору это надоедает, и она разлучает детей. Читателю предлагается следить исключительно за судьбой мальчика Шурки (киндер с возу – сюжету легче), который по ходу действия попадает сперва в детдом, затем на улицу, затем снова в детдом, откуда его забирает непосредственно тётя Вера. Это в плане физическом. А в плане метафизическом – в «серое и страшное царство Ворона» - с обязательными очередями в серый дом. (Серый дом – это пенитенциарное учреждение. А не детдом, как кажется Яковлевой. А чёрный ворон – это автозак. Машина такая с синей полосой для перевозки преступников и подозреваемых – вы, вероятно, её видели. Заодно и слышали, для чего нужны органы правопорядка.)
Примечательны и портреты положительных героев. Таковые – существуют полностью вне социума. Не потому, что одиноки. А потому, что уход в маргиналы – альтернативный царству Ворона способ существования. Уход профессора в позолоченных очках – в дворники. Или уход самого Шурки - на улицу, и попытка, пусть даже существующая в его воображении, вытащить туда брата Бобку, которая подаётся автором как некий героизм. Хотя, если объективно, то что делать вне социума на улице? Воровать, спать в асфальтовых котлах и замёрзнуть зимой?
Ещё более примечателен и тот факт, что автор соболезнует ушедшим из дому без завтрака встречать Папанина, а вот беспризорник (Король улицы), решивший уйти с улицы в детдом, чтобы каждый день получать завтрак, обед и ужин, такой реакции почему-то не вызывает. Хотя и в том, и в другом случае - вполне обывательский взгляд на события. Только почему-то на достижения государства предлагается смотреть с точки зрения обывательской, а негативному личному опыту живущего в нём меньшинства – придавать общенациональное значение.

Передайте, пожалуйста, лично в клюв, или Сказочные репрессии

С семьей ленинградского мальчика Шурки случается беда – Ворон похищает сначала его папу, а потом и маму. Пытаясь выяснить, что произошло и что это за Ворон такой, Шурка и его сестра Таня обращаются за разъяснениями к птицам, и те, к их изумлению, отвечают. Только вот делу это не больно-то помогает. Брат и сестра разлучаются, и Шурка пускается в скитания по не-Ленинграду, где полно невидимок, а в серых стенах открываются глаза и появляются уши.

Книга показалась мне не сказкой, которая могла бы рассказать детям о сталинских временах, а сюрреалистической историей для советских читателей. Перенестись в мрачные и страшные времена, вздохнуть, восхититься идеей. Идея, к слову, очень хороша, да и воплощение неплохое (имейте в виду, что это сказал любитель сюрреализма и магического реализма, это важно). Но… Хотя, прежде чем рассказать о «но», я сделаю небольшую вставочку.

Грань между сказкой и чистым сюром здесь очень размыта. Если в начале, когда Шурка и Таня беседуют с птицами, все похоже на чистую сказку, то потом возникает типичная для взрослых романов ситуация, когда происходящее можно принять за галлюцинацию, тем паче что предпосылки для этого имеются: нервный стресс, голод. И не всегда понятно, действительно ли творится необычное, или же у малыша проблемы в голове. Для меня, как любителя всяческого пограничья, это скорее плюс, но если мыслить объективно, в таком произведении лучше было бы обойтись без этого и ограничиться сказочной атмосферой, а не завихрениями в духе «Механической Вороны».

А вот теперь о «но».

Я родилась в девяностых, и тогда нас еще пичкали советской литературой, полной пропаганды. Как следствие, привился интерес к эпохе, я и сейчас не прочь почитать что-нибудь бравое из разряда «за Сталина!», наряду с литературой, которая раскрывает все ужасы коммунистического режима. В общем, представление имеется, поэтому «Дети ворона» воспринялись почти на ура. Однако если брать маленького человечка, не разбирающегося в тонкостях и не съевшего пуд информации по поводу… В книге не объясняется, как, зачем и почему происходят все эти страсти, чтобы ее понять, надо представлять эпоху. По сказке это представление составить невозможно. Кроме того, ближе к концу история становится политически окрашенной – яркой, броской, и, так уж вышло, вполне применимой к нынешним временам. Выходит почти что бунт. Смело, в известной степени полезно, но слишком прямо и резко, без оговорок, которые, на мой взгляд, необходимы.

Поэтому – парадокс – детям я бы эту книгу не рекомендовала. Если только для совместного чтения с родителями, которые будут объяснять, что, как и почему. А вот взрослым, успевшим отхватить советской жизни, очень советую почитать.