Тобол. Мало избранных

Война и мир по-сибирски.

Сибирь кажется полупустой и почти безлюдной, но на самом деле здесь множество народов и множество укладов. А жизнь — суровая. Промахнёшься хоть в малом, не примешь в расчёт, — и хлоп! Сибирь расшибёт тебя, будто комара ладонью. Здесь ничего нельзя достигнуть, если не разобрался, как всё устроено. А устроено — сложно.

На мой взгляд получилась своего рода сибирская версия "Войны и мира".
Даже по объему не меньше. Про мир читала с удовольствием, про войну со скрипом.

Написано очень интересно, это просто мое личное восприятие сражений и военных стратегий. Да и исторический материал для меня всегда сложен, редко читаю произведения этого жанра. Особенно тяжело дались две последние главы перед эпилогом. Читала как учебник истории - "потомучтонадо".

Книга очень достойная, но в ней слишком много того, о чем я не люблю читать. а именно: исторические факты и жизнь в далеком прошлом. В данном случае это начало 18 века.

Еще одна проблема - слишком много незнакомых слов и непривычных имен на единицу текста, опять же - для меня.

И все таки при всем вышеперечисленном - не пожалела, что прочитала. Наверное почти месяц ушел на оба тома, но это того стоило.

Читая роман в очередной раз утвердилась в мысли, как хорошо, что я живу сейчас, а не во времена описанных в книге событий. Нравы тех времен слишком далеки от того, что хотелось бы испытать на себе.

Невероятно много интересного узнала об истории Сибири. Сколько же там всего было, я и не подозревала. Величие Сибири оценили даже пленные шведы. Да и как иначе?

В книге много ярких характеров и сложных переплетений судеб. Эти моменты читала не отрываясь. Очень переживала за многих, иногда до слез.

Помимо исторической составляющей в книге добавлено немного мистики. На мой взгляд сделано это очень органично и в нужных местах. К тому же может это и не мистика, а самая настоящая реальность, ведь языческие обряды и обычаи таят в себе много необъяснимого.

В целом книга понравилась, но советовать ее кому-либо не решусь.

Продолжение пути

Полгода ожиданий после прочтения первой части Тобола А. Иванова оправдали себя на 100 %. После успешного начала , будь то фильма или романа, всегда есть опасения, что продолжение, зачастую пишущее или снимаемое в угоду зрителю/читателю, будет гораздо слабее и где-то натужнее, совершенно не оправдало себя, что не может не радовать.

Еще одно обстоятельство, тревожащее меня в предвкушении встречи со знакомыми героями, тоже оказалось напрочь забытым, стоило вновь окунуться в уже успевшую полюбиться историю сибирского Тобола. Выяснилось, что все герои романа, так замечательно прописанные им в первой части, накрепко отпечатались у меня в мозгу и с каждой вновь перевернутой страницей я вспоминала историю каждого жителя, упоминаемого в предыдущей книге.

И мне кажется, что это не моя суперспособность, а умение автора сделать каждого персонажа запоминающимся и выразительным за счет каких-то только ему присущих черт и особенностей, нашло здесь яркое подтверждение. Будь то губернатор Матвей Гагарин, царь Петр, сестры-остячки, семья архитектона Ремезова, секта беглых раскольников и её идейный вдохновитель, плененные шведы, некоторые из которых уже глубоко укоренились на чужой им земле, митрополит Филафей, торговец Касым и другие, менее значимые персонажи, предстают перед глазами, обретая плоть и кровь. Все истории здесь имеют логическое продолжение, а возможно, и завершение. Кто-то не сумел совладать со своими чувствами, кто-то решил, что может быть хитрее хитрого и поплатился за это.

Так как все истории, рассказанные в первой части, здесь имеют логическое продолжение, то и основные составляющие романа остаются прежними: Власть, Деньги, Вера. Развивая эти темы, автор раз за разом подводит героев к теме выбора: нравственного, религиозного и прочее. И раз за разом, оказывается, что слаб человек и из много званых, избранными будут единицы, сумевшие побороть в себе жажду наживы, славы и почестей.

Если в вопросах власти и звонкой монеты и отношения и возможного поведения героев все более менее предсказуемо, то пожалуй, наиболее интересными в связи с этим оказались для меня страницы романа, связанные с темой Веры и религии, не навязываемые мечом, а силой убеждения, слова и собственного примера.

Роман, как и предыдущий, масштабен и атмосферен, с полным погружением в то время, которое автору удалось достоверно и наглядно изобразить практически на тысяче страницах плюс отлично передать национальный русский характер и дух, что тоже немаловажно. В нем охватывается не только большой временной промежуток и огромная территория, но и значительное число персонажей имеют место быть. Не только Россия-матушка, но и другие страны фигурируют тут. Не только русские, но и другие народы: остяки, вогулы, монголы, шведы...
Исторические события в масштабах страны, жизнь и судьба отдельного человека, развитие большого региона, мистика и реальность отлично переплелись и в итоге стали замечательным интересным романом, который смело рекомендую к прочтению.

Ермак

Много званных, мало избранных.
После прочитанных двух томов этого колоссального и многогранного произведения данный слоган наконец-то стал понятным (а еще стал понятным наконец трейлер фильма).
В первой книге Сибирь призывала к себе людей, было введение в жизнь Сибири, в ее уклад, а также зачатки для дальнейшего сюжета. Тогда как вторая книга раскрывает все последствия и завершает историю Сибири при Петре I (заодно и убирает себе негодных, а избранных то остается мало). Все вопросы, которые были подняты после прочтения первой книги (кто, зачем, почему и что вообще происходит) решены. Не осталось вообще ничего, все сюжеты сведены к концу и продолжения не будет, и это прелестно.
Полторы тысячи страниц удовольствия, путешествия по Сибири, глухим степям Джунгарии, дремучим лесам тайги. В книге(ах) есть просто все, для вашего удовольствия. Описана вся жизнь Сибири и близ Сибири, тут вам и русские, бухарцы, джунгары, китайцы, остяки и самоеды и так далее и тому подобное. Различные боги, описание различных чудес от богов. И предательства, и любовь, и... Да вообще все есть, даже маньяк-старовер попался, который сотворил такое, что в страшном сне не приснится.
Про язык Алексея Иванова я уже в какой раз распинаться не хочу, но могу сказать одно, если бы было написано плохо, скучно и не интересно, я в жизни бы не прочитал 1500 страниц за такой короткий срок.

Всем любителям исторической и приключенческой литературы однозначно рекомендую

В общем, Иванов остаётся верным самому себе. Высокий историзм романа (всей дилогии) гармонично сочетается с его великолепной приключенческой составляющей. Автор не боится насыщать свою книгу таким огромным количеством точных и конкретных сведений и фактов, что совершенно естественным образом включаешь всю эту информацию в свой личный синодик исторических знаний вообще и в частности. И не испытываешь при этом никакого позыва засесть перед своим уютно мурлычущим ПК и начать перепроверять соответствие всего этого информационного вороха общепризнанным историческим фактам и датам. И отнюдь не от лени, а просто уровень доверия к автору таков, что не подлежит сомнению всё сказанное им.

И тут уже сам автор, писатель Алексей Иванов напоминает читателю, что он читает художественно-приключенческую книгу. И делает он (писатель Иванов) это весьма искусно, органично включая в свою книгу фрагменты и эпизоды с совершенно мистическим наполнением. Вплоть до того, что эти остяцкие и вогульские лесные боги, божки и духи становятся едва ли не полноправными персонажами и героями (и тут вспоминаешь старую истину, что сила любого божка заключена только в вере в него — чем больше людей верит в него и чем истовей молятся ему, тем сильнее этот идол).

Тем не менее, сила писательского дарования такова, что, читая диалоги и внутренние монологи персонажей книги, ни минуты не сомневаешься, что в тех обстоятельствах эти люди именно таким образом и вели себя, и думали и говорили. Все поступки и действия персонажей дилогии логичны и вытекают как из общего контекста романа, так и из тех психологических особенностей, которыми автор наделил их. Тем более, что Иванов сумел уйти от довольно распространённой литературной тенденции поделить своих «подданных» на хороших и плохих и крутить их только в этой плоскости — каждый персонаж имеет свою собственную мотивацию, каждый поступает в соответствии со своими собственными планами и чаяниями, каждый совершает свой личный (а порой религиозный, общественный или даже государственных) подвиг. И практически все персонажи этого замечательного романа-дилогии без ошибки могут быть названы его героями.

И вот читаешь такого рода книгу и поневоле думаешь о правоте (или неправоте) рассуждений о движущих силах Истории и о роли Личности — вроде как получается, что всё равно в реальности вектор любых, даже самых широкомасштабных событий всегда является равнодействующей многих сил и многих воль. И что всегда были и есть, и однозначно будут в истории России свои Ремезовы и свои Ваньки Демарины, и многие другие — люди без страха и упрёка.

Всем любителям исторической и приключенческой литературы однозначно рекомендую.

По сталинскому канону

Все интересно и завлекательно, вся эта невообразимая кутерьма из джунгаров, пленных шведов, остяков и вогулов, птенцов гнезда Петрова и прочих, прочих, прочих. В середине второго тома, когда Иванов душещипательно рассказывал о злоключениях Бухгольца у Ямыш-озера, мне показалось, что я настроился на ту удивительную волну, которую ощущаешь при чтении «Сердца пармы» (и которая так редка уже при чтении «Золота бунта»). А потом все свалилось в кучу, замельтешило, стало предсказуемым и даже порой скучным.

Я пытался понять – что не получилось, почему так? Все есть, а целого нет? И потом я понял (или мне показалось, что я понял). Знаете, совсем недавно я читал сборник текстов Юзефовича, в котором был и трогательный рассказ о футуристе Каменском, где, среди прочего, рассказывалось как он пытался написать историческое произведение о русском бунте и подстраивал его под изменения генеральной линии партии. То героическое классовое сопротивление русскому империализму, то прогрессивный империализм против заговоров и подрывной деятельности турок.

Вот и Иванов написал образцовый карикатурно-сталинский исторический роман. Везде шныряют агенты темных сил, будь это бухарец или швед, большие мероприятия срываются из-за жуткого коварства некоторых злонамеренных лиц, держава в опасности и все такое. Катарсиса нет, ибо нет силы, способной прозреть вражескую активность, даже Петр I, хоть и старается, но все же уровня бдительности НКВД не достигает. Есть в срыве больших дел даже что-то глупоакунинское – когда ты видишь что-то красивое и хорошо работающее – от стройки до военного отряда, то сразу ощущаешь, что автор назидательно с этим расправится, ибо нет такому места в нашем неумытом отечестве.

И взяла меня печаль. Иванов тем, казалось мне, и импонировал, что не усвоил той мифической картины мира, раз за разом обрекающей нашу страну на навечно закрепленное в мировом разделении труда место. Нет, он был печален, кровав, но сдержанно оптимистичен, намекал нам, что все это хотя бы в отдаленном времени окажется не зря, а со смыслом. Теперь и Иванов пишет в общем русле.

Смазал впечатление и Новицкий. Этот вышедший карикатурным мазепинский ссыльный показывает – как тяжело сейчас найти место украинскому персонажу, даже в историческом романе. Автор сделал его в духе романтического малоросса XIX века, задумчивым, народноколоритным и картонным. Он со всеми, даже вогулами и остяками разговаривает на языке, по мысли Иванова похожим на украинский (на мой боковой взгляд это мало напоминает современный украинский, и мне любопытно – кто-то консультировал Иванова по говорам начала XVIII века или это просто самостоятельная попытка псевдоукраинизировать речь?). К тому же Новицкий не раз вспоминает взятие Батурина, и именно в терминах современной политической пропаганды (не российской, заметим), что тоже довольно сильно удивляет.

Масштабное, хорошо написанное, бесцельное полотно с ходульными персонажами и без настоящего сюжета. Удался только Ремизов и князь Гагарин, они хороши, почти-почти вытягивают повествование, особенно вместе с жуткими раскольниками и их палами, но нет, автор срывается, бросает их без действия на сотни страниц, и живая жилка замирает.