Колокола и ветер

Иногда мы тянемся к любовнику из себялюбия, отдаёмся его прикосновениям, потому что не можем быть одни. Но знаем, что это не любовь, а слабость. Если любовь — слабость, то не вечное ли это наше свойство, ибо, когда мы закрываем глаза или спим, совести не существует. Поэтому иные из нас, невзирая на пол, гонятся за сном наяву и за реальностью, которая всего лишь сон. Быть на грани, оставаясь верными своей слабости, могут лишь опытные, отважные и постоянные любовники.

Ради чего мы так блуждаем? Может быть, ради счастья и красоты, которой не умеем разглядеть? Разве она не здесь — всюду вокруг нас и в нас самих? В монастыре я поняла, что путь к красоте всегда рядом с нашей жизнью и мы к ней тем ближе, чем больше настроены на мир, свет и святость, а не на самих себя.

Любопытство к жизни других, даже вымысел, когда пишешь роман, ведёт к тому, что вживаешься и начинаешь испытывать удовольствие; литература учит нас, что это не от красоты стиля и не оттого, что мы отождествляемся с судьбами и характерами. Мы все немного пипинг-томы, почти прирождённые вуайеры — находим удовольствие в том, чтобы подглядывать за другими, хотя редко делаем это ради чувственного наслаждения. Многие так и проживают жизнь, обеднённые чужими биографиями.