Летописец
- Прошка! - малой со скрипом приоткрыл воротины сенницы, - Прошка-а-а!    На сушилах зашевелились, послышался двухголосный шепоток и девичий писк. Потом над сеном поднялась всклокоченная голова.   - Чё тебе?   - Прошка, слезай скорее!
Лектор
Уже стемнело. Пыльный "пазик" из райцентра приехал с большим опозданием, высадил немногочисленных пассажиров, хрустнул передачей и, фыркнув, укатил.    Тётки, вернувшиеся с рынка, привычно обматюгали вслед шофёра и звякая пустыми бидонами растворились в сумерках, оставив под ржавой табличкой на столбе одинокого высокого мужчину, явно городского вида.


Курево. Из цикла о лейтенанте Эвансе
- Сигареты ещё остались у кого?    Вопрос был риторическим. Потому и в ответ раздалось только протяжное, негодующие мычание на пять голосов.    Хреново! Зябко поёжившись в вечерних сумерках, Эванс натянул каску на нос, попытался сесть поудобнее и закрыл глаза.   - Погодите-ка!
Прыжок
Всем известно, что летать лётчики любят, куда тут денешься. А вот прыгать с парашютом - совсем нет. Конечно, говорят, что кто-то однажды где-то слышал о героическом авиаторе, это дело обожавшем. Инструкторы ПДС-ники даже бережно передают из уст в уста историю этого супермена, чьё имя и номер части они поклялись хранить в тайне. Во избежание.
Genesis Dei/ Greedfall: Untold Story
За 1000 лет до событий GreedFall. Из Гакана на Малин, континент на другой стороне океана, вышла разведывательная экспедиция. Ее путь лежит через проклятую акваторию Треугольника Дьявола. Но Озарённый отвернулся от экспедиции...   Жестокость 18+
Новогодний сборник
Год выхода: 2021
Здесь собраны все мои произведения. Этот сборник будет пополнятся, каждый раз что-то новое! Здесь вы увидите стихи и статьи. И это еще не все! Заглядывайте в описание книги, я напишу когда будет что-то новое. Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.
Чай из красных лепестков
Неустанно щелкали стрелки часов. Вот стояла тишина, и внезапно, секунда за секундой, в ушах начали рождаться звуки ускользающего времени. Шум в голове неохотно отступил на второй план, а это означало только одно - пора пробудиться.
Пять дверей
Мистический рассказ, навеянный произведениями Г. Ф. Лавкрафта. Главный герой, от лица которого ведется повествование, умеет управлять своими снами. Но желание узнать больше о мире грез приводит к непредсказуемым последствиям.
Санаторий им. Лермантова
День начинался радостным: с близкого берега нёсся курортный воздух, целебный парк ранним солнцем горел, дружный трепет бесчисленной новой листвы гладил порхающее самочувствие. И само давление крови тоже ласкало отдохнувшие вены сердца, - из груди вылизала упругая жизнь.
Любо братцы...
Если слушать всё что он рассказывает, - запутаешься.      Говорит, что священник: и приход имел, и имя поповское - отец Иоан. Сейчас он просто Костя. Изгнали его из прихода, - за пьянство, и евангельскую забывчивость. Длинные волосы, собранные хвостиком в затылке, бородка, голос певучий, - остались.
"Лютый зверь"
Никифор Мишков дымит по укатанной осенней дороге, обкатывает тяжёлый "Урал", - горизонтальные цилиндры мотоцикла поют по тихой округе; струится, ударяет густой моторный дым избитую землю.
Магарыч
Утренний маршрут старого автобуса как всегда переполнен, упакован до невозможности, теснота непролазная, все по делам в район едут. Пока окончательно не утрусятся: пыхтят, покрикивают, возмущаются, ногу придавленную просят пожалеть. Потом уже тихо, шелест слов только стелется.
Нивы детства
Даль полей, бескрайнее небо, высокое горячее солнце, и отовсюду тёплый ветер.      Эх, Бессарабия - край скучный, распаханная везде степь. Посевы и насаждения кругом колышутся: виноградники, сады, заросшие баштаны, море нив колосистых, кукуруза; и отары овец - словно облака упавшие плывут.
Зелёная горка
С деланным искромётным озорством тучный завхоз санатория, жал сухощавую руку, только вошедшего в кабинет, прораба Геры.   - Здорово, здорово..., тут, социализм давно закончился, а тебя всё нет, - лицо завхоза, заметно угасало любезностью, он привычно заползал в имущую нишу смущённого гостя. - Рассказывай как дела? Как жизнь?
Тарная База
Директор Тарной базы, - Влас Иванович Курайоглу посмотрел на часы, и на зимнее слякотное утро, спящее в темноте арочного окна. На работу пора выходить.
Веранда
Все: фамилии, имена и отчества, совпадающие либо созвучные с реальными лицами рассказа - чисто случайны. Автор, насколько ему хватило умения, приложил предельные усилия сделать всех неузнаваемыми, и если это не удалось то, только потому, что персонажи скрытно, как-то сами пробрались в строчки написания.
"Война и мир" в камышах
Бригада бичей косят камыш, вяжут в снопы, вечером приезжает длинномер. Снопы загружают по счёту, и тут же расчёт выдают за объём работы, получают: дешёвые сигареты, водку по норме, чёрный чаи и жёлтое сало. Житуха начинается.
Выращивание зятя
Начальница мотально-красильного участка текстильного комбината Раиса Демьяновна Цуркан громадная, очень строгая женщина с одним жутко беловатым глазом; работники, особенно работницы участка, ужасно опасаются и боятся покраснения роговой оболочки её бельма.
Один день Иван Ивановича
Новый рынок - на самом деле рынок старый.      Базар - давний в Одессе, - и названием своим всегда дорожит.
Ранняя бахча
Самое ласковое поле в степи - созревающий баштан, местами заросший высокой травой, куда любят прятаться большие полосатые кавуны; и нежный ветер шевелит тишину пахучими соцветиями. Это когда выстрелы одностволки осыпают искрами и дробями наглых ворон, выклёвывающих воронки в спелых арбузах.
Элита
Элитсемхозов во всём советском сельском хозяйстве можно пересчитать без затруднения памяти, они отборное семенное зерно выращивали, сейчас их упразднили, постаревшие комсорги сами элитой захотели стать, причислили себя к элитному семени нового сословия. Убежали от бывшего народного единения.
Фазаны
Миша Илийчин лежит в тени шиповника, от нежелания подняться зарывает взгляд в пыли уставшего лета. Невыносимый зной всё сушит кругом, кажется, осени вовсе не будет, она спряталась где-то далеко в убранных полях, боится в село заходить.
Иванна
Старый вдовец Иоким Пресный хранил свою прежнюю удачу и забытую любовь, имел плетённый в двенадцать кожаных жил арапник, откормленного коня и шерстеобрабатывающий доход.
Ключи от лета
Тодя Клинчев, Ваха Копчик и Тит Беженар - безоглядно быстро закончили восьмилетку. В Свидетельствах, что выдала школа оценки не важные, и фамилии по-другому, как водится, записаны, но улица лучше знает, какие озорникам имена ставить.