Как-то одна лыжа выскользнула у меня из рук и задела по лицу мальчика, который ставил лыжи рядом со мной, и тот в порыве опьяняющей ярости, схватил лыжную палку и, ударив меня наконечником по лицу, распорол верхнюю губу. <...> По плохо выясненным причинам, этот шрам, кажется, имеет для меня исключительную важность: он стал личной меткой, отличительным знаком. <...> Именно из-за этого шрама, всем картинам, собранным в Лувре, а точнее в так называемом "зале семи мастеров", я предпочитаю работу кисти Антонелло де Мессине "Портрет неизвестного мужчины" ("Кондотьер"), который стал центральной фигурой моего первого более или менее завершенного романа: сначала он назывался "Гаспар не мёртв", затем "Кондотьер"; в конечном варианте его герой, Гаспар Винклер - гениальный фальсификатор, которому никак не удается подделать картину Антонио де Мессине и который по причине этой неудачи вынужден убить своего заказчика. Кондотьер и его шрам сыграли важную роль и в романе "Человек, который спит", и даже в фильме, который в 1973 году я снял по этому роману вместе с Бернаром Кейзанном и в котором у единственного актера Жака Списсёра шрам на верхней губе почти в точности напоминал мой: это случайное совпадение стало для меня, втайне от окружающих, определяющим фактором.