На том зимнем балу я тоже обзавелась поклонниками. Их было трое, но поскольку я была равнодушна ко всем трём, то и встречалась, флиртовала и целовалась я со всеми тремя. Всё это проделывалось от скуки. Молодые люди, ухаживавшие за мной, были и хороши собой, и вроде неглупы, но я по-прежнему не чувствовала в их присутствии ничего особенного.
Бабочки в животе не порхали, колени не подкашивались.
Я приставала к Женьке с вопросом, не пора ли мне посетить психотерапевта. Со специализацией по сексопатологии.
- Я иногда как подумаю, так мне страшно становится, - с серьёзным лицом отвечала Женька.
- Чего тебе страшно становится?
- Мне кажется, Даня, когда ты, наконец, влюбишься по-настоящему - это будет такой ураган, который сметёт тех несчастных, кто рядом окажется, с лица земли. Мне уже заранее хочется блиндаж вырыть.
- Мне бы влюбиться, - ныла я. - А уж там я об окружающих позабочусь. И чем тебе плохо? Будешь со своим Егором в тёмном уютном блиндажике, хорошо тебе будет...
- Ты на нас с Егорычем не заглядывайся, - отвечала рассудительная Женька. - Нам повезло случайно, как в лотерее. Шли себе, шли, никого не трогали, и вдруг сверху - бац! - любовь. Как кирпич. А тебя тоже где-то кто-то ждёт. Кто-то особенный, кому ты предназначена. Ты лучше прекращай троим мужикам одновременно голову морочить. Вот они узнают друг про друга, и такая деревенская свадьба начнётся - мордобитие, слёзы, пьяные песни под гармошку...