Цитата из книги «Моя рыба будет жить» Рут Озекипоказать все Добавить
Первым делом тебе надо сесть, что, наверно, ты и так делаешь. Традиционный способ — сидеть на дзафу или на полу со скрещенными ногами, но, если хочется, можно сидеть и на стуле. Важно то, чтобы у тебя была хорошая осанка, нельзя горбиться или опираться на что-то.Теперь можешь положить руки на колени, одну на другую, так, чтобы тыльная сторона левой ладони лежала в правой, а большие пальцы были согнуты и соприкасались вверху, образуя кружок. Точка, в которой соединяются большие пальцы, должна быть на одном уровне с пупком. Дзико говорит, такой способ держать руки называется хоккай дзё-ин и символизирует всю вселенную, которую ты держишь на коленях, как прекрасное огромное яйцо.Потом ты расслабься и просто сиди совсем неподвижно, сосредоточившись на дыхании. Только не нужно насчет этого напрягаться. Ты вроде как и не думаешь о дыхании, но и не не думаешь об этом тоже. Это как ты сидишь на пляже и смотришь, как волны набегают на песок, или видишь, что какие-то детишки, тебе незнакомые, играют где-то вдалеке. Ты просто замечаешь все, что происходит, внутри тебя и снаружи, в том числе, как ты дышишь, и детишек, и волны, и песок. Вот, в общем-то, и все.Звучит довольно просто, но когда я попробовала в первый раз, меня постоянно отвлекали все мои безумные мысли и навязчивые идеи, а потом у меня все ужасно зачесалось, будто по мне многоножки ползают. Когда я объяснила это Дзико, она сказала мне дышать вот так:Вдох, выдох… раз.Вдох, выдох… два.Она сказала мне сосчитать вот так до десяти, а потом, когда я дойду до десяти, опять начать заново. Я такая, да без проблем, Дзико! И вот я считаю, и тут у меня в голове вспыхивает какая-нибудь безумная фантазия о мести одноклассникам, или ностальгическое воспоминание о Саннивэйле, и концентрацию сносит напрочь. Как тебе, наверно, уже понятно, сознание у меня, благодаря СДВ, постоянно трепется, как мартышка, иногда я даже до трех не могу досчитать. Представляешь? Неудивительно, что я так и не попала в приличную старшую школу. Но хорошая новость в том, что в дзадзэн налажать нельзя. Дзико говорит, даже не думай об этом как о неудаче. Она говорит, для человеческого сознания совершенно естественно думать, потому что оно для этого и существует, так что, если тебя отвлекают всякие сумасшедшие мысли, переживать не нужно. Это пустяки. Просто отметь, вот, это произошло, и отпусти — типа, ну и что? — и опять начни с начала.Раз, два, три и т. д. Вот и все, что тебе надо делать. Кажется, ничего особенного, но Дзико уверена, что если ты будешь делать это каждый день, то достигнешь пробуждения сознания и разовьешь в себе СУПАПАВА!.. Я пока занимаюсь довольно усердно, и, как втянешься, это становится не так уж и сложно. Что мне нравится, это когда ты сидишь на дзафу (или, если у тебя нет под рукой дзафу, например, если ты в поезде или на коленях в кругу подростков, которые бьют тебя или собираются сорвать с тебя одежду, другими словами, неважно, где ты находишься), и возвращаешься сознанием в дзадзэн, чувство такое, будто вернулся домой.Может, для тебя в этом нет ничего особенного, потому что у тебя и так есть дом, но для меня — притом, что у меня никогда не было дома, кроме как в Саннивэйле, а этот дом для меня потерян, — это действительно важно. Дзадзэн — это дом, который ты не потеряешь никогда, и я делаю это опять и опять, потому что мне нравится это чувство. А еще я верю старушке Дзико, и в любом случае, попытка не пытка, и я попробую смотреть на мир немножко оптимистичнее, как это делает она.Еще Дзико говорит, что делать дзадзэн — это значит полностью погружаться во время.Мне это очень нравится.Вот что сказал об этом старый дзэновский учитель Догэн:Думай не-думание
Как думать не-думание?
Не думая. В этом и есть искусство дзадзэн.В общем, смысла в этом не особо много, пока не сядешь и не сделаешь. Я не говорю, что тебе обязательно надо это делать. Просто говорю, что я думаю сама.
Рут Озеки — американка японского происхождения, специалист по классической японской литературе, флористка, увлеченная театром и кинематографом. В 2010 году она была удостоена сана буддийского священника. Озеки ведет активную общественную деятельность в университетских кампусах и живет между Бруклином и Кортес-Айлендом в Британской Колумбии, где она пишет, вяжет носки и выращивает уток вместе со своим мужем Оливером. «Моя рыба будет жить» — это роман, полный тонкой иронии, глубокого понимания...