Цитата из книги «Зимняя дорога» Леонид Юзефович

В Народном театре ставилась пьеса Леонида Андреева «Савва». Когда-то запрещенная цензурой, она входила в рекомендованный Москвой репертуар, благо главный персонаж, психопатический бунтарь, мечтал взорвать чудотворную икону в монастыре и «уничтожить все старые дома, старые города, старую литературу, старое искусство». В середине последнего акта на галерке что-то громко треснуло, но зрителе в партере не обратили на это внимания. Пьесу доиграли, тогда только пронесся слух, что кто-то наверху застрелился. Смерть стала делом настолько обыденным, что соседи самоубийцы не подняли шума, чтобы без помех досмотреть спектакль, и спокойно сидели рядом с мертвецом. Когда публика покидала зал, автора газетной заметки подслушал чью-то реплику: «Раньше бы старушки плакали, полиции уйма. Теперь — ничего. Унесли, и кончено».