Никто из них не мог противиться зову родного дома.
Многие пережили ужасное детство, не вылезая из исправительных заведений. Или же в собственной семье встречали только скандалы и насилие. И все-таки, даже если эти места были им ненавистны, что-то их тянуло туда. Некий ритуал примирения: словно они боялись забыть, кто они такие на самом деле и откуда пришли.