- Многое на нас есть. И о тебе столько всплыло и известно стало. И Елизавета знает это все. И то, что раньше было – помнит, и отношение к себе. А все равно приехала, ведь. И у себя оставила. И вон, даже меня терпит ради тебя, хоть и видно, что я ей глаза мозолю. Любит она тебя. При всем при этом. А такое – дорогого стоит.
- Так я ей мало и не предлагаю за эту преданность, - вновь хмыкнул Калиненко, продолжая тянуть чай. – Всего себя, считай. Все, что имею или буду иметь вскоре. Усвоил урок и ценю такое. А вот с чего это ты ее ходатаем и защитником заделался – мне пока не особо понятно? Я Лизу не обижаю.
- Нет, батя. Не понял ты. Другое не ценишь