В перерывах между брачными воплями обезьяны-ревуна принц громко излагал всем желающим мою родословную. Даже я впечатлилась. Кого у меня только в семье не было! И какие… разносторонние люди! Папы римские им и в подметки не годятся. Те своим вниманием оделяли только Рим, а мои предки… проще сказать, до кого они не добрались. И ведь работали на два мира! С чувством работали, с огоньком… осеменителями. Я слушала, как песню. Народ, начавший выглядывать уже на первом круге, громко сочувствовал принцу, потому как гадина злопамятная, а втихомолку выражал мне свое одобрение.