Она всегда казалась больше, чем жизнь, с ее раскованным смехом и яркой индивидуальностью, но в тот момент она почувствовала себя такой маленькой и уязвимой, что острая боль скрутила мне живот. Я молил Бога, чтобы никто никогда не узнал о власти, которую имела надо мной эта женщина, иначе мне пришел бы конец.