Думать в направлении «подлинности нет и не было нигде» оказалось не очень, мягко говоря, ободряюще. Мир не-подлинности, хайдеггеровский мир, переставал быть ей дорог, а что еще хуже — в нем и вообще не обнаруживалось места для Кит. В смысле — для внутренней Кит, ибо Кит внешняя занимала в неподлинном этом мире даже слишком много места.