«Может, она и была очень к нему привязана, но вот была ли она до конца верна ему? — подумал Эрагон. — Во всяком случае, она, безусловно, выказала открытое неповиновение, когда дело коснулось меня, хотя за это ей пришлось заплатить жизнью. Ах, если б она смогла тогда похитить и Муртага!»