Серия «Екатерина Гринева. Рассказы»

С детства у них всё было пополам. Разбитые коленки, стаканчик липкого мороженого, тающий в руках, занятия в школьном драмкружке и прогулянные уроки…

Я пересчитала свечи: их должно быть ровно семь — по количеству лет, которые мы прожили вместе. Всё было готово для праздничного ужина. Я ещё раз окинула стол внимательным взглядом. Здесь были курица, фаршированная шампиньонами, — любимая еда моего мужа, два салата, холодец, красное вино, фрукты. Словом, я постаралась на славу, желая, чтобы этот вечер стал для нас незабываемым…

Ульяна посмотрела на себя в зеркало и зажмурилась. То, что она увидела, — ей не понравилось. Но когда она быстро открыла глаза — отражение никуда не исчезло. Наоборот, оно сигналило ей, что нужно уделять себе больше внимания. Больше спать, меньше работать, вести упорядоченный образ жизни и перестать есть сухомятку. Но, к сожалению, все перечисленные пункты из разряда «миссия невыполнима»…

Я посмотрела на себя в зеркало и нахмурилась. В глаза бросился длинный седой волос, который я незамедлительно взяла двумя пальцами и быстро выдернула: без него было гораздо лучше. Год назад у меня появились первые седые волосы, и я этому ничуть не удивилась. Бесконечная трёпка нервов, хроническая усталость и стрессы были постоянными спутниками моей жизни. Возглавлять крупнейшее в городе кадровое агентство и вести бизнес-семинары — труд не из лёгких. Но сейчас — я была в этом твёрдо уверена —...

Анна шла к воде, где нужно было спуститься на несколько ступенек вниз, и тогда тёмно-серая рябь колыхалась почти у самых ног. Стояли сумерки, при этом небо было светлее воды — она не была в Питере лет пятнадцать и сейчас приехала в студёном пронизывающем ноябре, потому что нужно было познакомиться с одним человеком, выступающим на конференции в Институте русской литературы, именуемом в обиходе Пушкинским Домом…

Вечер, час пик, все разъезжались по домам или спешили на вечерние мероприятия. Весна! Середина марта! Ещё одна весна, ещё одно лето… Вдруг до неё донеслось слабое, как будто бы дуновение ветерка: «Маришка-подаришка»… Наваждение, не иначе. Но на губах невольно появилась улыбка. Боже мой, откуда это? Из каких глубин памяти. — Мариш… Марина открыла глаза. К ней склонился тот самый мужчина, что уступил место. Высокий, импозантный, в хорошем пальто, с седой щёточкой усов. Голова тоже почти седая —...