Аллочка с грустью смотрела на гроздья росшей за окном рябины. Ярко-красные, крупные, чуть припорошенные снежком, они когда-то радовали её, а сейчас, увы, нет. А всё потому, что напоминали Алле о возрасте — вчера ей исполнилось сорок пять и стала она бабой-ягодкой…
Николай Гаврилович Панкратов овдовел восемь лет назад. Рано, в пятьдесят шесть. Его супруге, Марии Ивановне, было и того меньше — всего сорок девять. Умерла от сердечного приступа. Вместе грядки пололи, он редис от сорняков избавлял, она морковь, и вдруг осела, вздохнула тяжело и упала. Жаркий день был, и Николай Гаврилович подумал, что голову напекло супруге. Сколько раз он ей говорил: платок повязывай или панаму надевай, а она только отмахивалась. Но не солнечный удар заставил её упасть —...
Сомов, пьяно шатаясь, подошёл к реке. Скинув кроссовки и сорвав носки, он сунул босую ногу в воду. — Обалденно тёплая! — восхитился он вслух, хотя поблизости никого не было, повторил: — Обалденно! — И тут же, отставив в сторону бутылку джина, которую зачем-то таскал с собой, стал раздеваться. — Со-мов! — донёсся издали нетрезвый голос Анжелки. — Иди поцелую! Сомов обернулся на далёкий окрик, но тут же отмахнулся. В другой раз он непременно ринулся бы к Анжелке за поцелуем, но теперь ему...