Она сказала: - Лучше умереть. - О! - сказал он. - Конечно. Это само собой. Но нам надо жить.
Лицо у него было все в хитрых морщинках - лицо идеалиста.
...дети родятся со смутным ощущением любви, они впитывают ее с молоком матери, но от их родителей, от их друзей зависит, какая это будет любовь — та, что спасает, или та, что губит.
Любое жизненное положение надо только вывернуть наизнанку, и оттуда посыплется вся мелочь нелепых,
противоречивых обстоятельств.
Какой он, наверно, был несносный в те годы — несносный, но все же более или менее чистый нравственно. Вот еще одна тайна: иногда ему кажется, что грехи простительные — нетерпение, мелкая ложь, гордыня, упущенные возможности творить добро — отрешают от благодати скорее, чем самые тяжкие грехи. Тогда, пребывая в своей чистоте, он никого не любил, а теперь, греховный, развращенный, понял, что…
Девочка стояла и с презрением проницательно смотрела на него. Она была зачата без любви: только страх, отчаяние, полбутылки бренди и чувство одиночества заставили его совершить этот поступок, который ужасал его; а результатом была эта робкая, стыдливая, неумолимая любовь.
...Никто ведь по-настоящему не знает, как долго может длиться секунда боли. Может быть, все то время, за которое проходишь чистилище, а может, и вечность.
Стервятники, сидевшие на крыше, смотрели на него с полным безразличием: ведь он еще не падаль.
Страх может изнурить человека сильнее долгой, утомительной дороги.
И откуда в человеке эта страсть к разрушению - ведь до конца всего никогда не разрушишь.