Сроду не верил, что от правды бывает хоть какая-то польза.
Он из тех, кому по душе созерцать собственную жизнь и кто не приемлет всякий соблазн участвовать в ней. Замечено, что такие люди наблюдают за своей судьбой примерно так, как большинство людей за дождливым днем.
— А вообще, где она, эта Япония
Бальдабью поднял палку, направив ее поверх церкви Святого Огюста.
— Прямо, не сворачивая.
Сказал он.
— И так до самого конца света
На то была какая-то причина, только уже не помню какая. Вечно эти причины забываются.
... жизнь иногда поворачивается к тебе таким боком, что и сказать то больше нечего.
Ведь это так трудно – устоять перед искушением вернуться, не правда ли?
– Какая-то странная боль. Тихо. – Так умирают от тоски по тому, чего не испытают никогда.
– Какая она, Африка? – спрашивали его. – Усталая.
– А ты не знаешь, почему Жан Бербек перестал говорить? – спросил у него Эрве Жонкур.
– Об этом и о многом другом он так ничего и не сказал.
Ее неистовый взгляд властно принуждал всякое его слово звучать с особой значимостью.