Анна

— Сделать еду из ничего невозможно! Ее можно приманить, если ты знаешь, где она находится, можно трансформировать, можно увеличить ее в объеме, когда она у тебя уже есть…
— Ну, вот это я увеличивать в объеме не хочу, и без того гадость жуткая, — вставил Рон.
— Гарри поймал эту рыбу, я постаралась приготовить ее, как могла! Почему-то с едой всегда приходится возиться мне — надо думать, по той причине, что я женщина!

— Когда вы обчистили этот дом, утащив из него все ценное… — начал Гарри, однако Наземникус снова его перебил:
— Сириусу тутошний хлам был не нужен…
Послышался торопливый топоток, блеснула медь, затем раздался громкий удар, а следом крик боли — это Кикимер подскочил к Наземникусу и огрел его по голове сковородой.
— Угомоните вы этого гада, его в клетке надо держать! — завопил Наземникус и прикрылся руками — Кикимер снова занес над ним тяжелую сковороду.
— Кикимер, перестань! — крикнул Гарри.
Тонкие ручонки Кикимера подрагивали от тяжести сковороды, которую он по-прежнему держал наотлет.
— Может, еще разок, хозяин Гарри, а? На счастье?
Рон захохотал.
— Нам нужно, чтобы он оставался в трезвой памяти, Кикимер, но если будет артачиться — милости прошу, — ответил Гарри.

— Так или иначе, нам пора спать, — прошептала Гермиона. — А то будем ползать завтра как сонные мухи.
— Да уж, — согласился Рон. — Зверское тройное убийство, совершенное матерью жениха, может немного подпортить свадьбу. Свет я сам выключу.

— Без моего содействия вы этого сделать не сможете, вам понадобится несколько моих волос.
— Да, вот это наш план и погубит, — сказал Джордж. — Ясно же, что, если ты не станешь нам помогать, у нас не будет ни единого шанса получить от тебя хоть один волосок.
— Ага, тринадцать человек против молодца, которому и магией-то пользоваться запрещено — какие уж тут шансы, — поддержал брата Фред.
— Смешно, — отозвался Гарри. — Очень забавно.
— Если придется применить силу, мы ее применим, — громыхнул Грюм, волшебное око которого теперь чуть подрагивало в глазнице, наставленное на Гарри. — Здесь все совершеннолетние, Поттер, и все готовы рискнуть.

– Храбрость бывает разной. – Дамблдор по-прежнему улыбался. – Надо быть достаточно отважным, чтобы противостоять врагу. Но не меньше отваги требуется для того, чтобы противостоять друзьям!

– Да-а-а… – мечтательно протянул Дамблдор. – Меня всегда забавляло то, какими странными путями порой следуют человеческие мысли.

Если тебя так крепко любят, то даже когда любящий тебя человек умирает, ты все равно остаешься под его защитой.

Правда – это прекраснейшая, но одновременно и опаснейшая вещь. А потому к ней надо подходить с превеликой осторожностью. Однако я отвечу на твои вопросы – если, конечно, у меня не будет достаточно веской причины для того, чтобы промолчать. Если я не смогу ответить, прошу меня простить: я промолчу, потому что ложь недопустима.

– Всегда называй вещи своими именами. Страх перед именем усиливает страх перед тем, кто его носит.

Для высокоорганизованного разума смерть – это очередное приключение.