– Убийство – это не шутки. Надо обладать серьёзной мотивацией, чтобы лишить жизни человека.
– Люди всегда всех окружающих судят по себе. Это не я придумала, это папа всегда мне с детства повторял. Лживый обвиняет всех во лжи, нечестный заподозрит в воровстве, блудливый – в распущенности.
– Вот этим дриады отличаются от обычных женщин. Над нами нельзя издеваться, невозможно причинить телесную боль и нельзя взять в постель. Зато душа у нас самое слабое и ранимое место… и вот её можно искалечить.
Жизнь дриады и любовь неразделимы: любовь к животным, людям, растениям и своему избраннику. И если это чувство оказывается обманным или предаёт, у дриад, как в неволе, тает их главная способность – созидания. Такая дриада не может ни лечить, ни выращивать растения, ни проводить водный путь. Лишь по отражениям, от зеркала к зеркалу, и только на обмен. И с каждым годом количество ведомых ею всё уменьшается.
– Просто вспомнила… когда мы пришли во дворец Канда, ты мне сказала… если любишь по-настоящему, то будешь защищать свою любовь. Я тогда тебе поверила… и всё забываю сказать спасибо. Ты была права, нужно защищать, нужно разговаривать… пытаться понять душу любимого, а не смотреть на поступки… иногда их делают от отчаяния.
– Ну что бы я без тебя делал? Нет, я сказал неправильно… как я вообще без тебя жил?
– Плохо, – серьёзно подтвердила Илли, и лишь искрившиеся смехом глаза выдавали, что дриада шутит, – а я без тебя вообще не жила… всё ждала, когда же ты появишься.
– Чем дольше дриада живёт под заклинанием подчинения, тем больше теряет свой главный дар – способность к созиданию.
Если любовь и рождение новых существ и растений придают душам дриад света и сил, то смерть забирает силы, гасит сияние аур, ложится на плечи хмурой тяжестью. Потому они все и не любят, когда бессмысленно срезают цветы, и совершенно не выносят войн, драк и убийств. Чем кровопролитнее и жёстче война, тем быстрее вянут дриады. И в стремлении выжить, спастись бегут в глушь лесов в пустынные, дикие земли.
– Когда долго живёшь на войне, как-то устаёшь бояться, – усмехнулась Илли, – и я же сказала, что она считает себя неправильной дриадой. И вполне может в целях самообороны вырастить человеку… огромный нос или рога.
– Дьявол, – изумлённо уставился на сеньориту Седрик, – ты не шутишь?
– Ни капли.
– А вы не хотите получить очень выгодную работу?!
– Не-а, – загадочно усмехнулась девушка, – не хочу.
– Но ведь вам скучно будет… сидеть целыми днями во дворце?
– Вот это и есть моя сиреневая мечта – пожить хоть денёк спокойно, – невозмутимо фыркнула дриада.
– А если она исполнится?
– Тогда придумаю новую.
– Бенгальд, не трать время, – тихо вздохнула Илли, – она может так ни о чём разговаривать хоть весь день.
– И кто тебя просил портить тренировку? – в притворном возмущении закатила глаза Лира. – Он так хорошо вёл партию.