СветLаnа

Она пришла в марте, вместе с первыми настоящими солнечными лучами, кошачьими концертами и анемичными букетиками первоцветов. Позвонила в дверь, терпеливо дождавшись, пока откроют, замерла на пороге, сверкая наглыми глазищами цвета морской волны. Штормовой волны, серо-зеленой. Высокая, тонкая, золотисто-рыжеватая: от растрепанной мальчишеской стрижки до облупленного носа, усеянного брызгами веснушек. Маечка. Джинсы… Улыбнулась слегка растерянно. — Здравствуйте, а я из агентства. Можно?

Меня выдали замуж двадцать три года назад, за человека, которого я даже не знала, будущего герцога Арраншира. Он не любил меня, я — его, но со временем мы смогли смириться с этим, привыкли. У каждого из нас давно своя жизнь. Но теперь моего мужа обвиняют в государственной измене, отправляют на плаху, а, значит, я тоже, как и наш сын, можем лишиться всего — титула, земли, друзей и денег. Нужно понять, как жить дальше. Теперь я останусь вдовой и… начнется новая жизнь.

Всё смешалось в голове, перепуталось, прошлое и настоящее, о будущем Марк не думал. Воспоминания о той Катюшке, её доверчивых прикосновениях - не касалась, а тайну ведала и делилась ею. Воспоминания о Катерине сегодняшней, как ей шло это платье, как топталась на заснеженной дорожке у музея, переминаясь каблучками в снегу, прятала руки в карманах. Воспоминания о её поцелуях, с ума сойти! Просто поцелуи, а у Марка душа не на месте, сердце несётся галопом, во весь опор… Он никогда не считал её...

Они встретились спустя много лет: он — прославленный генерал, советник императора, она — вдова, у которой ничего не осталось. Когда-то они любили друг друга и даже были женаты, но не вышло. Тогда, они оказались слишком разные: он — голодранец, без гроша в кармане, она — дочь богатейшего в Марисе купца. Даст ли судьба им второй шанс?

Аннотация Он мое наваждение. Моя первая любовь и первое разочарование. Я его тень, навязчивая поклонница, готовая на все ради одного взгляда. Когда достигаешь желаемого, главное суметь удержать в руках долгожданный подарок судьбы, жаль поняла я это слишком поздно… Так что, когда моя семейная жизнь рассыпается в мелкую крошку, единственное, что мне остается — говорить. Долго и откровенно. В прямом эфире.