Юлия

Я незнакома с миллиардером Тимуром Арсановым и знакомства с ним не ищу — это раз. Я модель не бывшая, а несостоявшаяся — это два. У меня есть собственный сын — это три. Конечно, мне хочется, чтобы у Богдана был отец, который его любит и переживает о нем так же, как я. От финансовой помощи я тем более отказываться бы не стала. Только это невозможно. Никак. Бодькин отец не подонок и не мерзавец, который нас бросил. Мой сын — только мой ребенок, его отец не знает о нем. Потому, что я сама не...

— Это мой сын! — восточный мужчина рявкает так, что стены ходуном ходят. Теряюсь. Трясусь. Опускаю взгляд в пол. — Нет, — говорю едва слышно, глаза наполняются слезами. — Он не твой… не твой… — повторяю отчаянно. Вру. Валид был моим первым. Единственным. Прищуривает темные глаза. Делает шаг в мою сторону, нависает. — Это. Мой. Наследник. Я знаю. Но раз так, то сделаем тест ДНК. И если мое подозрение оправдается, я заберу свое по праву. В машину.

Мне двадцать три, но моя жизнь закончена. Хоть как-то двигаться дальше меня заставляет лишь ответственность за сыновей моей погибшей девушки. Но теперь я могу потерять и их. Существует лишь один шанс не допустить этого - обратиться за помощью к той, кто точно сможет решить все мои проблемы. Какой ценой? Да без разницы. Тому, у кого ничего не осталось, терять тоже нечего. Ограничение: 18+

— Адель, милая, у нас тут проблема: другу надо настроение поднять. Невеста укатила без обратного билета, — Михаил отрывается от телефона и обращается к приятелям: — Брюнетку или блондинку? — Брюнетку! - требует Степан. — Или блондинку. А двоих можно? — Ади, у нас глаза разбежались. Что-то бы особенное для лучшего друга. О! А такие бывают? Михаил возвращается к гостям: — У них есть студентка юрфака, отличница. Чиста как слеза, в глазах ум, попа орех. Занималась балетом. Либо она, либо две...

Макар Ярцев – богатый, красивый, расчетливый и злой. Так говорят все, кто хоть раз с ним встречался. У него одна слабость – его наследница. Маленькая девочка, которую я выхватила из-под колес несущейся на нее машины. Мы никогда не были знакомы, но… Его малышка смотрит на мир моими глазами, как я морщит конопатый нос и страдает от дефицита внимания. Ей пять лет. Ровно столько, сколько я пытаюсь сбежать от страшного прошлого.

Я застала его — наглого и беспринципного мажора — за пикантным занятием в автомобиле. А на следующий день выяснилось, что он — мой студент. А еще сын ректора и главная мечта всех девчонок нашего университета. — Такая молодая, а уже препод. — Я закончила ВУЗ год назад и, между прочим, с красным дипломом! — А если я скажу, что знаю о твоем прошлом ВСЁ, могу рассчитывать на зачет автоматом? — В моем прошлом не было ничего интересного. — Уверена? Нахальный взгляд заставил...

— С каких это пор мозгоклюек, вроде тебя, стало интересовать настоящее веселье? -  С тех пор, как у тебя начались проблемы один на один с женщиной. Скоро тридцать лет, нужны зрители, Тимур Назарович? — Я и забыл, какая ты гадкая, Татьяна. — Я вообще не помню, какой ты.

— Ну вот ты и нашлась, куколка. Проникновенный голос заставляет сердце пропустить удар. Мой затравленный взгляд мечется по пространству и не находит выхода. — Не стоит. В этот раз сбежать уже не получится. Прозрачные глаза смотрят пристально. Подавляют. — Я не собираюсь становиться твоей игрушкой! Ухмыляется. — Ты уже стала моей, когда я тебя купил. Резкий рывок. Впечатываюсь в литую грудь, и меня опаляет жаром запретных слов: — А теперь мы продолжим с того самого, на чем остановились....

Я не ждал, что у ворот зоны меня кто-то будет встречать. Тем более дочь человека, благодаря подставе которого я в своё время и загремел на нары. Но вот она здесь. В должности не то моей заместительницы, не то очередной надзирательницы. Так, по крайней мере, думает тот, кто ее прислал. А что же на самом деле?…

Когда-то он клялся мне в вечной любви, а потом возненавидел. Ведь он думал, что я его предала. С трудом, но я оправилась, встала на ноги и даже была вполне счастлива, пока прошлое вновь не ворвалось в мою налаженную жизнь. Только теперь он не тот влюбленный мальчишка. Он циничен и беспощаден. Он — мой ад… или спасение?