Лика

Наши тревоги и радости, смех и слезы — наше все — дети. Они способны превратить нашу жизнь и в праздник, и в кошмар. Дети постарше, подростки-максималисты сами оценивают поступки родителей по шкале суровых требований и не всегда выставляют хорошие оценки.

Ирина прямо с порога спросила меня: — Света! Как ты могла? — А ты сама? Не строй из себя! Не святая! Кто у меня парня увел? Но Ирина, оказывается, ничего не помнила! Смотрела на меня, как на взбесившуюся собаку. Ну, вроде той, что вчера хвостом крутила и руки лизала, а сегодня: пена изо рта и кусает всех подряд. Да, я показала ей клыки, потому что провалами памяти не страдаю и обид не забываю.

«Секир-башка! Голову тебе оторву!» — обозначал мой жест: кулак на кулак и вращательные движения. — Но я тебя предупреждал! — беззвучно, одними губами артикулировал муж. Мы обменивались с ним «любезностями» за спиной у гостей, которые минуту назад пожаловали в наш дом. Но все по порядку.

Я — та самая злодейка, смазливая длинноногая секретарша, которая увела шефа от его верной и стареющей жены.

Откровенные исповеди и задушевные беседы в поезде любят те, кому редко приходится ездить. Для меня лучшие попутчики — непьющие глухонемые.

Замечательная писательница Айрис Мердок устами одного из своих героев говорит, что культурный человек может испытывать глубокое унижение, находясь среди иностранцев и не владея их языком. Это чистая правда.

Психоаналитика мне рекомендовали знакомые. Аттестовали его как молодого, талантливого и перспективного.

В подмосковный санаторий меня привезли друзья. Положили на кровать, чмокнули в лобик — отдыхай, восстанавливайся.

Дима относился к категории мужчин, про которых говорят: «Скорее съест паспорт на пороге ЗАГСа, чем женится».

Ни в какую астральную или прочую хиромантскую связь между людьми Анна Ивановна не верила. Образование у нее строгое, геологическое, мировоззрение абсолютно материальное. Но между ней и Настенькой… Как между частями растения — старый корень и молодой побег, единый организм. Хотя ссорились и любились они пятьдесят на пятьдесят. Равное количество времени ругались и блаженствовали.