Я-то сначала пугаюсь, тут без вопросов, но потом меня страх просто бесит.
Память отличная, исполнительность хромает».
Шейсы оказались расой паразитов, гораздо более совершенных, чем викрианские черви.
Желаю тебе увидеть мужчину, от одного вида которого гормоны устроят революцию, чувство гордости канет в Лету, ноги откажутся стоять, руки будут дрожать, дар речи нагло исчезнет. И вот когда это произойдет, мамуль, я тебе честно, откровенно и совершенно правдиво сообщу, что этот мужик после твоего отлета возьмет себе еще парочку жен, ибо он мужчина и замену тебе быстро найдет!
Как выяснилось, мы с мамой на детях помешанные, причем в прямом значении этого слова. Обе, откровенно говоря, ждем, пока Араван отвлечется, и валим на женскую половину к племянникам. Они такие потрясающие, особенно Имир, которому всего полгодика. Но все это быстро прекращалось, так как брат тоже не вчера родился и нас в страшном подозревал, а потому и ловил на горячем… гад.
– Только тут есть одно отличие, – продолжила я, – тар-эн это действительно симбиоз – то есть воин получает возможности и знания тара, а тар обретает подобие жизни, а в случае с шейсами все иначе – тени шейсов захватывают тело жертвы абсолютно и полностью. И тело, и разум.
Но, едва выйдя из спальни, ощутила насмешку. Его насмешку. Замерла, закрыв глаза, и в тот же миг Эран продемонстрировал то, что увидел он – я, с пылающими щеками, делано-гордо покидаю территорию. И вот его глазами все выглядело очень даже не гордо, а вовсе глупо, если честно. Постояв секунд тридцать, кадет Киран МакВаррас крутанулась, решительно вернулась в спальню и, пока повелитель Иристана, удивленно вскинув бровь, смотрел на меня, подошла, обняла воина, страстно поцеловала в отместку за собственную уязвленную гордость, после чего отошла, отсалютовала, повернулась и вот теперь вышла. В спальне никто больше не насмехался!
Я даже улетала с улыбкой, разве что когда меня посадили в кресло, пристегнули, взлетели и уже не могли видеть выражения моей мордашки, улыбка стала гораздо шире, коварней и вообще с оттенком предвкушения.
Хуже, Кирюш, потому что ты – ты не чудо, ты чудовище!
Дальше началась гонка! Мы бегали по горам, соскальзывали, прыгали и даже падали раза четыре, когда преследователи начинали «дышать» нам в затылок. И если поначалу мама улыбалась и пару раз даже тормозила меня, показывая на уже десяток «охотников», старательно нас преследующих, то через полчаса она рявкнула: «Выруби музыку», а еще через час выражение: «Твою мать!» звучало едва ли не через каждые пять минут.