Ната

«В каждой женщине должна быть изюминка, но не вместо мозга, Шишкина!» — сказал он мне однажды в коридоре университета, тем самым возобновив давно забытую между нами вражду. Сейчас он — самодовольный индюк с павлиньим хвостом и идеальным прессом. Его карманы полны осколков девичьих сердец. Но я-то отлично помню то далекое лето, когда он был толстым пуфиком и убегал от гусей моей бабули, которых я на него и натравила. Хочешь новой войны, Соколовский? Что ж, у меня её есть… Вас ждут кудрявый...

Мы не выбираем, какими нам родиться. Никто перед рождением на свет не удостаивается чести выбрать из предложенного меню внешность. Когда всю сознательную жизнь терпишь унижения со стороны сверстников только потому, что не похожа на них, становишься чёрствой, закрытой и наполняешься понятной только тебе ненавистью к тем, кто считает себя вершителем чужих судеб. Ты их больше не боишься. Страх перед ними – чувство, смытое реками слёз в кабинке школьного туалета. Поступив в университет, я создала...

Я затеяла опасную игру с сыном одного влиятельного человека. Просто потому, что в какой-то момент мне показалось это забавным. Да и какой женщине могут быть не по вкусу ухаживания молодого парня? Но игра зашла слишком далеко. И, кажется, я не хочу ее останавливать...

Он относится к тому типу молодежи, которую принято называть «золотой». Цинизм, самоуверенность, нахальство – то, из чего состоит мальчишка, которому всё достаётся по щелчку пальцев. Но однажды волею судьбы (при помощи собственного идиотизма) ему довелось увязнуть в грязи на новой машине посреди пшеничного поля. Она – простая сельская девчонка, которая оказалась единственной, кто пришла ему на помощь, с трудом сдерживая желание переехать этого зас… зазнавшегося сноба трактором. И на этом всё...

Когда твои родственники регулярно показывают на часики, намекая на то, что они, вообще-то, тикают, а ты все еще без кольца на пальце и дитя внутри, приходится идти на крайние меры. Моей крайней мерой стал сосед-бабник. Он прикидывается моим женихом перед бдительными родственниками, а я прикидываюсь его пугалом. Ревнивой девушкой-истеричкой, которая отпугивает многочисленных пассий одним только фееричным появлением в его квартире. Вчера я была женой, внезапно вернувшейся из командировки. Сегодня...

Последний месяц года обещал стать для меня самым счастливым и романтичным: обручальное кольцо, фейерверк, свадебное путешествие. Но всё пошло не по плану, когда мой любимый человек сделал предложение… не мне. Именно с этого дня я, сама того не желая, узнала новую жизнь с мужчиной, которого на дух не переносила с первого дня нашего знакомства — суровый, нелюдимый майор полиции по прозвищу Камаз. Теперь вместо обручального кольца на мне наручники, вместо фейерверка я вынимаю из пятой точки Камаза...

Мой генеральный — хладнокровный монстр. Красавчик, в идеальном костюме с иголочки, но характер — просто дрянь! Он совершенно по-хамски унизил меня перед коллективом из-за личных предубеждений. Я в долгу не осталась: уволилась и швырнула в него туфельку. Но этот хам и женоненавистник не оставил меня в покое. Он решил заявиться ко мне домой и предъявить права... на меня! Эй, какого черта? Может быть, потому что мы… совершенно случайно оказались в одной постели?!

– Уходи! Убирайся! Я буду кричать! – испуганно замираю. Бежать некуда. За спиной тяжелая металлическая дверь. – Тебя никто не услышит! – Ты пьян, Влад! – Тобой, – он нависает надо мной, упираясь руками в ледяной металл поверх моей головы. – Ты моя! Забыла? Я напомню. – Нет! Слышишь, нет! – качаю головой в отрицании. – Крутить мозги можешь моему сыну, но не мне, девочка, – яростно рычит он, а я смотрю в его глаза. Надменные. Ледяные. Дьявольские. Мне больно от этих глаз. От его жаркого...

Я сижу напротив хорошо и дорого одетого мужчины, привлекательного, надо признать, и не верю тому, что слышу: - И что ты на меня уставилась? Хочешь нового клиента для своей конторы? Тогда у меня условие. Я оглядываюсь по сторонам, смотрю снова на него и не понимаю, что ему нужно. Мужчина между тем презрительно улыбается. - Сказать - какое? Будет жарко - никто не привык уступать