Вот так спешишь на работу, никого не трогаешь, а к тебе пристаёт чокнутая тётка… Раз! И ты уже в другом мире, с вантузом наперевес. И надо бороться за руку, сердце и прочие органы князя-дракона, а иначе… Что ждёт попаданку, проигравшую отбор невест, никто не говорит. Так что придётся мне самой во всём разобраться, так сказать, во избежание неприятных неожиданностей…
Деваха? Уродина? Деревенщина? Как он только меня не называл. Но кто сказал, что люди не меняются? Особенно после смерти от рук истинной пары. Даже не так, после нескольких смертей. О, я усвою каждый урок, что преподнесет мне бесчисленное количество жизней. И вернусь к надменному дракону, чтобы отомстить! А может и нет… Вот такие мы, женщины, неожиданные и непредсказуемые.
— Кристина, Почему ты ничего не сказала мне о дочерях? Спокойно подняла глаза и встретилась с внимательным взглядом моего босса. Нет, не послышалось. Он явно ждал ответа. — О…дочерях? — удивленно приподняла бровь. — О каких дочерях я должна была что-то сказать? — Не строй из себя дуру. Твои дочери — мои. Так ведь? — Глупость какая, — фыркнула я, мысленно выругавшись. Ну вот как так получилось, что он узнал об этом? — Ясно, — босс окинул меня грозным взглядом. — Значит, ты не...
— Ну, как? Стоила она того, твоя хвалёная истинность, м? — в угольно-чёрных глазах дракона колючая злость.
— Разве у меня был выбор? — вжимаюсь в стену за спиной, отворачиваюсь, чтобы спрятать от него синяк на щеке, оставленный мужем. В защитном жесте накрываю ладонями огромный живот.
— Уже не важно, — делает шаг, ещё один. Заполняет собой всё пространство. Нависает. Давит. — Я. Тебя. Забираю.
— Но мой муж… мой истинный…
— Забудь. Теперь ты моя.
Меня не любит мать, я безразлична отцу, и не интересна мужу. Но я научилась ценить себя и плевать на чужое мнение! Вот только жизнь так и норовит дать пинка. Меня забросило в другой мир. Теперь я 31-я жена, надо мной довлеет клятва бывшей хозяйки тела и выбор небольшой: умереть не исполнив или умереть исполняя. Да ещё драконы под ногами путаются. Тернист путь к счастью, но меня никогда не пугали трудности!
Предавший муж, открывший глаза поклонник и участливый сосед. Кира не собирается выбирать, ведь теперь единственный мужчина в её жизни – сын, но время расставит всё по своим местам. Тем более, что у судьбы на неё свои планы.Цикл "Самсоновы", книга 1
Вижу картину, которую невозможно воспринять недвусмысленно. Мужчину и женщину, наслаждающихся друг другом. Мою родную сестру и моего жениха.
Наша свадьба через две недели!
Пальцы немеют, бессильно падает что-то из рук. Мужчина резко оборачивается, с удивленным и затуманенным взглядом. Больше шансов не осталось. Это Артур.
— Аня? — спрашивает он.
_______________________
#ХЭ обязателен и непредсказуем
#Сложные отношения сестер
#Семейная драма
#Сильный мужчина и нежная героиня
18+
— Я хочу другую женщину.
Я поворачиваю лицо к Егору, и мне кажется, что в гнетущей тишине слышен хруст моих шейных позвонков.
— Что? — мой голос скрипит тихим недоумением.
— Хорошо, Инга, я повторю, — Егор медленно выдыхает через нос, глядя черными глазами на дорогу. — Я хочу другую женщину.
Ограничение: 18+
ВАЖНО: обсценная лексика.
– Так-то ты чтишь истинность!? Донимала меня своими истериками, требовала уважения, а сама… чуть не убила нас! – рычал на меня, как зверь, мужчина. – Я повторяю в последний раз: ты принадлежишь МНЕ! Твоя единственная цель в жизни – рожать МНЕ сильных наследников! С этих слов началась моя вторая жизнь, но кто сказал, что я должна терпеть подобное обращение, проснувшись в теле совершенно незнакомой девушки?! Истинный у неё есть? Поздравляю… его! Сама счастливица уже успела наложить на себя...
— Не трогай меня, — толкаю его в грудь, но он не выпускает меня из стальной хватки.
— Я тебе сказал, — шипит в лицо, — не дури. Успокойся и поговорим. Как взрослые и адекватные люди.
— Адекватные? — шепчу я и повышаю голос. — Ты с моей сестрой спишь! С родной сестрой! — опять толкаю его в грудь, захлебываясь в ужасе и отвращении к Макару. — Как долго?!
— Две недели, — раздается надменный голос Жанны.
— Сгинь, дрянь такая! — в ярости гаркает Макар. — Или я тебе шею, мразь, сверну!