Svetlana

Я обожаю свою работу на скорой! Все эти алкоголики, кишки, бабулидзе с давлением… Но приехав на роды в самый крутой бизнес-центр нашего города, я оказалась… Фельдшером для босса! Гад Альбертович еще не понял какое счастье ходит у него в помощницах, но ничего! Я покажу ему, куда катетеры вставляются.

Полгода сплошных придирок ко мне, нервных срывов и вечно плохого настроения… Я думала, что это на фоне того, что в постели у нас с мужем полный штиль... ну вообще никак… Я уже и так, и эдак… Ноль! Ничего не получается, ничего не выходит. Успокаиваю себя, успокаиваю мужа… ну и ладно, обойдёмся без сексу… Но тут вмешался его величество случай. Поймав мужа на измене, кардинально меняю свою жизнь! Ура! Свобода! Долой грязные носки, готовку и вечно недовольного брюзгу! Держитесь, мужики!...

Ярослав Ремизов – звезда НХЛ и завидный холостяк – возвращается в Москву. Недавний скандал с братом сильно ударил по безупречной репутации спортсмена. И теперь, чтобы сохранить карьеру, ему срочно нужно найти фиктивную семью. Аврелия Фомина – бывшая фигуристка и давняя знакомая Ярослава – вовсе не думает о чувствах. Все ее заботы: построить карьеру и воспитать из сына звезду хоккея. Но одна случайная встреча с мужчиной в ледовом дворце – переворачивает ее жизнь. Ава принимает предложение Яра,...

Миллиардера Давида Цкаева обманули – после планового обследования его материал взяли для зачатия ЭКО. Его бывшая жена не могла родить, а отец хотел для сына наследников. В итоге матерью детей миллиардера стала я, сама того не зная. Моя судьба не волновала никого. Но что же сделает со мной сам Цкаев? Ведь знает он пока только об одном малыше, который у меня в животе. Однотомник! Книга о клиентке из эпилога - "Родной приемный сын миллиардера"

Я родила от одного из богатейших людей страны. Он не знает о дочке и не хочет детей. Он перевел меня с должности помощницы в своей компании. Убрал от себя подальше. Наши жизни могли больше никогда не пересечься! Но спустя два года он сам позвал меня и предложил фиктивный брак. Однотомник! ХЭ! Книга о Давиде Цкаеве называется "Отец-донор миллиардер"

— Я люблю тебя, — проговариваю по слогам прямо ей в глаза. — Русский язык понимаешь, а? — Отпустите, Александр Андреевич! — выкрикивает с яростью. — Я вас видела! С ней… В глазах слезы и злость. Заслужил. Не могу ее потерять. Облажался, знаю. Больше такого не будет. Сгребаю ее в охапку. Всю. — Девочка моя любимая… — шепчу в ее губы, прижимая к стене. — Угомонись... — Пошел ты... — выпаливает, изворачиваясь. — Ненавижу тебя. Отпу-с-ти! — Не могу, — отвечаю честно, и это мой единственный...

Данила Капустин - мое юношеское наваждение. Семь лет назад он видел во мне несуразную девчонку с копной непослушных кудрей и брекетами во рту. Я же влюбилась в него с первого взгляда, хоть и знала - он меняет девчонок чаще, чем носки. К счастью, мы были знакомы недолго. Он исчез из моей жизни так же стремительно, как появился, но только я ничего не забыла… 

— Раздевайся… — сложив руки на груди, командует мужчина. — В смысле? – от возмущения простреливает поясницу, которую придерживаю ладонью. — Штаны снимай, — в два широких шага он оказывается рядом со мной. — Что? — задыхаюсь и выставляю руку вперед. — Не подходите! А то… как дам! В ухо! — В ухо? Туда мне еще не давали… Ещё вчера я с лёгкостью выполняла тройной Аксель и грезила о чемпионстве. Но все планы рухнули, когда по вине моего партнера я получила травму. Он быстро нашел мне замену, а...

Никогда не хотела себе брата. Тем более сводного. Тем более наглого, беспринципного, надменного и прожженного мажора… Он ненавидит меня и считает грязью под ногами. Его мечта — превратить мою жизнь в ад, отряхнуться и жить дальше своей идеальной жизнью. Что ж, Аверин, наши чувства и желания абсолютно взаимны! И да будет весело… Тебе не знаю, а вот мне так уж точно!

Он - Демид Громов и он не знает, что такое слово "нет". Богатый хам, самоуверенный мерзавец и самый отпетый бабник нашего института. И он тот, кто поспорил на меня. Я - Агата Малиновская - дочка ректора. И я сделаю все, чтобы Демид Громов свой спор проиграл. Получится ли? Без сомнений. Пожалею ли я о своей строптивости? Никогда!