Если там очередная неприятность, то я – в море и к сестрам. Надеюсь, у них на дне морском есть какое-нибудь успокоительное, я не знаю, галлюциногенный коралл или антистрессовая медуза…
Ты офигел?! – поинтересовался Дориан.
– Я первый ее схватил!
– А я старше!
– Вот и уступи ребенку!
– Я тебе сейчас место на кладбище уступлю!
песнь вышла… ну не совсем песнью сирен, скорее подвыванием пьяной русалки на тритоньем корпоративе.
Надо было упирать на возраст, – не удержалась я. – Старость, больные колени…
– А твой диплом, адептка Вилар, я потеряю в любом случае, – с ненавистью в голосе отозвался магистр.
Я хочу, чтобы все сдохли! – мгновенно ответил Гийом.
Мы дружно поддержали:
– И я.
Джинс чуть не окосел, поперхнулся воздухом и завис. Даже дымок у лампы перестал колыхаться.
– А я хочу, чтобы сдохли все, кроме меня, – в полной тишине раздался флегматичный голос магистра Блэка. – А вам, дебилам, надо учиться формулировать желания, иначе вас первый же джинн сделает моими клиентами.
Ну что вы, госпожа ректор, это я переволновался, когда она защищалась. И случайно поставил трояк. Хотел на хрен отчислить, представляете? Деканат сказал, что исправлять ведомости нельзя. Я пытался.
Вот так отпускай мужчин за едой! Сидишь и ждешь булочку с заварным кремом, а он втихую участвует в дуэли.
И жили они долго и счастливо, — задумчиво сказала его, Эйнара, невеста, глядя на платье с непередаваемым выражением лица. — А потом, как водится, встретились.
Если мужчина — действительно мужчина, а не гулящий пес, то решает у него та голова, что на плечах.
Его величество Криспин, долгих ему дней жизни и умертвие каждую ночь под одеяло