Странница

— У тебя есть полчаса, чтобы собрать свои вещи… и свалить на хрен! Больше видеть тебя в своем доме я не хочу, как и в своей жизни, — он замолчал на несколько секунд, потом продолжил, также не глядя на меня. — Документы на развод привезет мой адвокат, — льдом в его голосе можно резать пространство, но сейчас он режет мое сердце на куски. Вот так легко мой муж разделил нашу жизнь на ДО и ПОСЛЕ…

— Ой-ой, ребенка она родила, чуть не померла, бедняжка! Я тоже ему рожу! Нормального, а не из пробирки! А ты пошла вон отсюда со своей недоразвитой! Он теперь мой! — любовница моего мужа стоит на крыльце моего бывшего дома и орет как базарная торговка, уперев руки в бока. Если бы не малышка у меня на руках, я бы показала ей “недоразвитую”. Но я лишь крепче прижимаю маленький сверток к груди, сжимаю зубы, разворачиваюсь и молча ухожу, глотая злые слезы. Теперь только я ответственна за жизнь...

- Ты... Ты хоть понимаешь на что ты обрек меня?! Ты хоть знаешь, что я прошла?! Как ты мог?! – мой голос звенел, по щекам текли слезы. - Я все исправлю. – глухо произнес он. - А годы страданий ты мне возместишь?! – закричала я, – сволочь, подонок! Я размахнулась и засадила ему смачную пощечину. Руслан как будто не заметил, он только потер щеку и опустил глаза. - Пошел прочь! Не хочу тебя видеть, - я начала одеваться. Рука отозвалась болью. - Лиса, скажи, как я могу вымолить у тебя...

— Как ты мог? — это даже не злость, а разочарование. — Не передёргивай, — рыкнул Игорь на меня. Я в неверии уставилась на него. Его поймали на измене, и он огрызается на меня?! Взгляд мужа смягчается. — Там ничего серьёзного. Я никогда от тебя не уйду. Мой муж мне изменил после пяти лет брака. Попытаться собрать нашу жизнь, что он разбил на осколки или пойти дальше?

- Дина? Что ты здесь делаешь? – невозмутимо спрашивает Барский. - Приехала. За тобой. Давид медленно встает с роскошной кровати. - Прогони ее, – капризный голос Завадской заставляет подпрыгнуть на месте. - Заткнись, – грубо бросает любовнице. – Что тебе, Дина? - Нужно домой. Жду тебя в машине. Нас ищут Гордеевы. *** Мой брак с Барским вынужденная мера. Страшнее всего, что я полюбила невыносимого властного мужа. Неосторожная слабость, за которую себя ненавижу, но...

Еще не открыв дверь в кабинет мужа, я расслышала какие-то звуки – ритмичные удары. Не сразу сообразила, что это. Распахнула дверь и обмерла. Стас стоял спиной ко мне и методично вбивался в хозяйку ног в красных туфлях на высокой шпильке. Перед глазами все плыло. Мне пришлось вцепиться в дверной косяк. Секретарша Вероника выглянула из-за плеча Стаса, взвизгнула и оттолкнула его от себя. Краем глаза видела, как она судорожно одергивает узкую юбку… А муж с невозмутимым видом застегивал ширинку....

Маша верила, что муж ее любит, и всю себя отдавала заботе о любимом, о доме… Она считала себя самой счастливой на свете, пока не встретилась лицом к лицу с сильнейшим потрясением – ИЗМЕНОЙ! Какое страшное слово. А предательство и равнодушие того, кого любила всем сердцем, еще страшнее. Ей не хотелось больше жить, когда она лицом к лицу столкнулась с человеком из прошлого, кого считала отъявленным негодяем, кто причинил ей столько боли… Но он единственный протянул ей руку помощи. Но так...

Книга 1 — Это не то, что ты подумала, зай! — начинает оправдываться муж, застегивая брюки, а девица, которую он секунду назад имел, принимается судорожно оправлять платье. — Не то, говоришь? — горько усмехаюсь я. Перед глазами все плывет от возрастающей боли в груди и шпарящей температуры. — А что тут еще можно подумать. — Ладно, давай по-честному, зай, — он подходит ближе. — Я ведь здоровый мужчина, а ты просто вся расклеилась. Да и запустила же себя, ну согласись! — Вот как! — задыхаюсь...

Шесть лет Настя считала себя счастливой женой. Они с мужем воспитывали трех дочерей. Пока однажды не узнала, что у него есть другая семья. Предательство Прохора больно ранило ее. Но она не ожидала, какую сердечную боль ей еще предстоит испытать при разговоре с мужем. И принять непростое решение…

- Ну что ты молчишь? – резко спросил он Тасю, так и не решаясь посмотреть ей в лицо. – Теперь ты всё знаешь. Давай, начинай истерику: как ты мог?! Все мужики – козлы… – передразнил он кого-то. Стараясь успокоиться, несколько раз вдохнул и с шумом выдохнул воздух. Накатила невообразимая ярость: какого черта он должен оправдываться? Она сидит тут в позе святой, а он, конечно, гад и сволочь…