Фернандо рассмеялся:– Потому, что вначале идеи Кроппа захватили и меня. До знакомства с профессором я был человеческим отбросом. Он поставил передо мной цель, указал идеал. – Потом добавил в задумчивости: – Дисциплина . Кропп свято верит в значимость сказок, говорит, что это самое верное зеркало человеческой природы. Замечал ли ты, что, если убрать из сказок злодеев, они перестанут быть занимательными? Никого не увлечет история, где все герои – добрые.
Самый глупый из грехов дьявола-тщеславие.
Люди не снимают на фото скверные дни
Когда смех гаснет, - подумал доктор, - за ним всегда что-то остается. Так пролетает буря, и после нее остается воспоминание о свежести и влаге.
А после смеха остается благодарность.
Когда судьба решает изменить ход нашей жизни, она нас об этом не предупреждает. Рок не заботится о том, чтобы оставить указания. И не бывает никаких примет или для тех, кто нуждается в мистических определениях, – знаков. Что-то происходит – и баста. А когда происходит, то проявляется как внезапная пауза, как цезура в стихе. И потом всю жизнь ты вынужден различать: вот это было до, а это – после.
Он коллекционировал людей. Или отдельные черты. Чувства, вот чего ему хотелось. Он возбуждал в людях чувства. А потом ими завладевал. И их гнев становился его гневом. Их чувства - его чувствами. Их изумление - его энергией. Словно они были не живыми людьми, а неодушевленными предметами.
«все-таки я не хотел привыкать к равнодушию. Потому что худшее, что может случиться на войне, хуже самой смерти, которую эта война несет с собой, – это привычка к смерти…»
Есть люди, которые рождаются, чтобы вершить дела, но есть и такие, что приходят в мир, чтобы напомнить нам, как, в сущности, прекрасно жить. И вторая категория нужна нам ничуть не меньше, чем первая.
У каждого человека есть хотя бы один талант – так утверждает Библия, – и Гузман знал, что его талант – это курить и рассказывать истории.
Но зачастую обладать одним талантом недостаточно. Нужно еще призвание – здесь мы имеем в виду особый дар превращать свой талант в прибыль.
За старческой маской пряталась девчонка. Ее выдавали глаза, у которых не было возраста.
Он никогда не верил, что истории содержат в себе мораль. Просто думал, что каждый, если захочет, что-то в них найдет.
Им неведомо, что они монстры, они считают себя нормальными людьми.
Если вы ищете монстра, то никогда его не найдете. Если же предполагаете, что это обычный человек, такой как мы с вами, какая-то надежда остается.
ты можешь оставить родные места, но родные места никогда тебя не оставят.
Пока ты дышишь-живи.
Идеальных преступлений не бывает, бывают далекие от идеала расследования.
Со смертью можно смириться: через какое-то время боль сменяется воспоминанием. Но если не знать, что сталось с человеком, которого любишь, остается одно сомнение. И оно не оставляет тебя, пока ты не получишь ответ.
Как украдкой проникший в тело паразит, зло разрасталось метастазами ненависти и обиды, преображая приютившую его душу.
Женщины занимаются собой в такие моменты, когда мужчины это считают излишним жеманством.
За все нужно платить. Любое человеческое существо, даже избравшее жизнь отшельника, больше всего боится не смерти. А смерти в одиночестве. Большая разница. И ты это осознаешь по-настоящему, только когда такая смерть приходит.
Женщины никогда не занимаются любовью просто так, напомнила она себе. Это мужчины не упустят случая затащить кого-то в постель. Женщинам нужна подготовка. Они хотят, чтобы кожа у них была гладкая, чтобы от них приятно пахло. Даже если кажется, будто они бросаются на поиски приключений, дарят мужчине одну ночь, на самом деле все планируется заранее.
Женщины никогда не занимаются любовью просто так.
Мы часто забываем, что монстры тоже когда-то были детьми.
Зло, единожды порожденное, порождает другое зло.
Можно сжиться с увечьем. Но с сомнением — нет.
Когда тебе уже не к кому обратиться, последнее, что остается, – уповать на Бога, в которого не веришь.