Цитаты из книг

Воистину, нет конца глупостям, которые люди совершают, чтобы наполнить жизнь смыслом.

Голуби как люди: трахаются практически весь год напролет, но в основном с одними и теми же партнерами.

До нас раньше доходили слухи о нацистских концлагерях, теперь мы устраиваем такой концлагерь для наших собак.
(об отлове и уничтожении бродячих собак).

«По-моему, единственными существами, которые умеют плакать, смеяться и врать, являются люди.»

Все вещи, которые кажутся нам важными, становятся незначительными, едва задумаешься о том, что они в действительности значат, вся жизнь кажется ничем. Знание-умение уничтожается размышлением, даже не уничтожается, а как бы стерилизуется, перегоняется в знание-понимание. Раздумье — это переработка умения в понимание.

Я замолкаю. Что толку? Какой смысл? Его нет ни в чем и нигде. Теперь вообще никто ни с кем не разговаривает по-настоящему, это не принято даже среди тех, кто еще не попал в психушку. Все только ходят вокруг да около, перебрасываясь пустыми фразами.

Я был всегда так чертовски уверен в том, что никогда себе не изменю, что никто не заставит меня перестать быть самим собой, не принудит делать то, чего я сам не хочу, и вот чем все это закончилось. Если подумать, я не так уж и отличаюсь от моего старика. На самом деле таких людей, которые сильно отличались бы от других, нет, все похожи на всех, так что нечего оригинальничать и заниматься самообманом.

Мы пoстрoили нaшу бoльшую клeтку, нaзывaeмую цивилизaциeй, пoтoму чтo мoгли думaть, a тeпeрь принуждeны думaть, пoтoму чтo мы ee плeнники.

Думaю, у людeй прoпaдaeт нaстoящee удoвoльствиe oт тoгo, чeм oни зaнимaются, из-зa тaких вeщeй, кaк зaмeры, oчки и чрeзмeрнoe жeлaниe пoбeдить.

Стоит лишь разобраться как следует, и тогда можно начинать жалеть всех подряд, и ненавидеть уже становится некого.

До нас раньше доходили слухи о нацистских концлагерях, теперь мы устраиваем такой концлагерь для наших собак.
(об отлове и уничтожении бродячих собак).

Пташка

Уильям Уортон

Впервые на русском — знаменитая психологическая драма третьего «великого затворника» (после Дж. Сэлинджера и Т. Пинчона), писателя и художника Уильяма Уортона, послужившая основой знаменитого одноименного фильма Алана Паркера. Демобилизованный по ранению Эл Колумбато ждет очередной операции в военном госпитале и пытается привести в чувство своего друга детства, уверенного в том, что он — канарейка. Разубедить его непросто — ведь он летал с газгольдера, и высиживал птенцов, и знает все о том,...

«По-моему, единственными существами, которые умеют плакать, смеяться и врать, являются люди.»

Пташка

Уильям Уортон

Впервые на русском — знаменитая психологическая драма третьего «великого затворника» (после Дж. Сэлинджера и Т. Пинчона), писателя и художника Уильяма Уортона, послужившая основой знаменитого одноименного фильма Алана Паркера. Демобилизованный по ранению Эл Колумбато ждет очередной операции в военном госпитале и пытается привести в чувство своего друга детства, уверенного в том, что он — канарейка. Разубедить его непросто — ведь он летал с газгольдера, и высиживал птенцов, и знает все о том,...

Все вещи, которые кажутся нам важными, становятся незначительными, едва задумаешься о том, что они в действительности значат, вся жизнь кажется ничем. Знание-умение уничтожается размышлением, даже не уничтожается, а как бы стерилизуется, перегоняется в знание-понимание. Раздумье — это переработка умения в понимание.

Пташка

Уильям Уортон

Впервые на русском — знаменитая психологическая драма третьего «великого затворника» (после Дж. Сэлинджера и Т. Пинчона), писателя и художника Уильяма Уортона, послужившая основой знаменитого одноименного фильма Алана Паркера. Демобилизованный по ранению Эл Колумбато ждет очередной операции в военном госпитале и пытается привести в чувство своего друга детства, уверенного в том, что он — канарейка. Разубедить его непросто — ведь он летал с газгольдера, и высиживал птенцов, и знает все о том,...

Я замолкаю. Что толку? Какой смысл? Его нет ни в чем и нигде. Теперь вообще никто ни с кем не разговаривает по-настоящему, это не принято даже среди тех, кто еще не попал в психушку. Все только ходят вокруг да около, перебрасываясь пустыми фразами.

Пташка

Уильям Уортон

Впервые на русском — знаменитая психологическая драма третьего «великого затворника» (после Дж. Сэлинджера и Т. Пинчона), писателя и художника Уильяма Уортона, послужившая основой знаменитого одноименного фильма Алана Паркера. Демобилизованный по ранению Эл Колумбато ждет очередной операции в военном госпитале и пытается привести в чувство своего друга детства, уверенного в том, что он — канарейка. Разубедить его непросто — ведь он летал с газгольдера, и высиживал птенцов, и знает все о том,...

Я был всегда так чертовски уверен в том, что никогда себе не изменю, что никто не заставит меня перестать быть самим собой, не принудит делать то, чего я сам не хочу, и вот чем все это закончилось. Если подумать, я не так уж и отличаюсь от моего старика. На самом деле таких людей, которые сильно отличались бы от других, нет, все похожи на всех, так что нечего оригинальничать и заниматься самообманом.

Пташка

Уильям Уортон

Впервые на русском — знаменитая психологическая драма третьего «великого затворника» (после Дж. Сэлинджера и Т. Пинчона), писателя и художника Уильяма Уортона, послужившая основой знаменитого одноименного фильма Алана Паркера. Демобилизованный по ранению Эл Колумбато ждет очередной операции в военном госпитале и пытается привести в чувство своего друга детства, уверенного в том, что он — канарейка. Разубедить его непросто — ведь он летал с газгольдера, и высиживал птенцов, и знает все о том,...

Мы пoстрoили нaшу бoльшую клeтку, нaзывaeмую цивилизaциeй, пoтoму чтo мoгли думaть, a тeпeрь принуждeны думaть, пoтoму чтo мы ee плeнники.

Пташка

Уильям Уортон

Впервые на русском — знаменитая психологическая драма третьего «великого затворника» (после Дж. Сэлинджера и Т. Пинчона), писателя и художника Уильяма Уортона, послужившая основой знаменитого одноименного фильма Алана Паркера. Демобилизованный по ранению Эл Колумбато ждет очередной операции в военном госпитале и пытается привести в чувство своего друга детства, уверенного в том, что он — канарейка. Разубедить его непросто — ведь он летал с газгольдера, и высиживал птенцов, и знает все о том,...

Думaю, у людeй прoпaдaeт нaстoящee удoвoльствиe oт тoгo, чeм oни зaнимaются, из-зa тaких вeщeй, кaк зaмeры, oчки и чрeзмeрнoe жeлaниe пoбeдить.

Пташка

Уильям Уортон

Впервые на русском — знаменитая психологическая драма третьего «великого затворника» (после Дж. Сэлинджера и Т. Пинчона), писателя и художника Уильяма Уортона, послужившая основой знаменитого одноименного фильма Алана Паркера. Демобилизованный по ранению Эл Колумбато ждет очередной операции в военном госпитале и пытается привести в чувство своего друга детства, уверенного в том, что он — канарейка. Разубедить его непросто — ведь он летал с газгольдера, и высиживал птенцов, и знает все о том,...

Стоит лишь разобраться как следует, и тогда можно начинать жалеть всех подряд, и ненавидеть уже становится некого.

Пташка

Уильям Уортон

Впервые на русском — знаменитая психологическая драма третьего «великого затворника» (после Дж. Сэлинджера и Т. Пинчона), писателя и художника Уильяма Уортона, послужившая основой знаменитого одноименного фильма Алана Паркера. Демобилизованный по ранению Эл Колумбато ждет очередной операции в военном госпитале и пытается привести в чувство своего друга детства, уверенного в том, что он — канарейка. Разубедить его непросто — ведь он летал с газгольдера, и высиживал птенцов, и знает все о том,...

Воистину, нет конца глупостям, которые люди совершают, чтобы наполнить жизнь смыслом.

Пташка

Уильям Уортон

Впервые на русском — знаменитая психологическая драма третьего «великого затворника» (после Дж. Сэлинджера и Т. Пинчона), писателя и художника Уильяма Уортона, послужившая основой знаменитого одноименного фильма Алана Паркера. Демобилизованный по ранению Эл Колумбато ждет очередной операции в военном госпитале и пытается привести в чувство своего друга детства, уверенного в том, что он — канарейка. Разубедить его непросто — ведь он летал с газгольдера, и высиживал птенцов, и знает все о том,...

Голуби как люди: трахаются практически весь год напролет, но в основном с одними и теми же партнерами.

Пташка

Уильям Уортон

Впервые на русском — знаменитая психологическая драма третьего «великого затворника» (после Дж. Сэлинджера и Т. Пинчона), писателя и художника Уильяма Уортона, послужившая основой знаменитого одноименного фильма Алана Паркера. Демобилизованный по ранению Эл Колумбато ждет очередной операции в военном госпитале и пытается привести в чувство своего друга детства, уверенного в том, что он — канарейка. Разубедить его непросто — ведь он летал с газгольдера, и высиживал птенцов, и знает все о том,...