С трудом пробираясь сквозь напластования мусора, словно оставшиеся после какой-то глобальной катастрофы, Кари подумала: насколько это все-таки похоже на ее собственную жизнь. Ну, или почти похоже, поскольку человеческих останков среди обломков вроде не наблюдалось.
Крофорд, весьма осторожный в своих желаниях, знал, как хочется ему быть мудрым. Он понимал, что стареющий мужчина может уйти в этом желании настолько далеко, что в конце концов создаст свою собственную, мнимую мудрость. А это убийственно для поверивших в него молодых. Поэтому он говорил очень сдержанно и только о том, что хорошо знал.
Неужели так ужасно убить человека? А если это вынужденная мера?
Полицейская статистика может изменить ваше отношение к кухне.
Неужели так ужасно убить человека? А если это вынужденная мера?
Полицейская статистика может изменить ваше отношение к кухне.
То немногое,что осталось от Ландера - взрослого мужчины,еще способно было чувствовать боль,еще способно было вздрагивать,дергатся,словно лягушачьи лапки на сковородке,рыдать,моля о покое.Но ему уже никогда не придется,стиснув зубы,сдерживать гнев,разрывающий сердце.Держать обугленное гневом сердце в ладонях,чувствуя,как при каждом его биении кровь заливает лицо.
То существо,что уцелело,способно было жить в гневе,ибо гнев его создал,гнев был его стихией,и оно росло и развивалось в гневе,как все живые существа развиваются в атмосфере земли.
Разумеется, она изучала Ландера, чтобы использовать его в своих целях, но разве кто-нибудь выслушивает излияния совершенно бескорыстно?
Разумеется, она изучала Ландера, чтобы использовать его в своих целях, но разве кто-нибудь выслушивает излияния совершенно бескорыстно?
То немногое,что осталось от Ландера - взрослого мужчины,еще способно было чувствовать боль,еще способно было вздрагивать,дергатся,словно лягушачьи лапки на сковородке,рыдать,моля о покое.Но ему уже никогда не придется,стиснув зубы,сдерживать гнев,разрывающий сердце.Держать обугленное гневом сердце в ладонях,чувствуя,как при каждом его биении кровь заливает лицо.
То существо,что уцелело,способно было жить в гневе,ибо гнев его создал,гнев был его стихией,и оно росло и развивалось в гневе,как все живые существа развиваются в атмосфере земли.
"Бойцы отряда по разминированию столпились вокруг антикварного электрического стула, рассуждая, нельзя ли разогревать на нем пиццу. Командующий ими сержант, который успел усесться на древнее сооружение, с видом знатока заметил, что без масла пицца пригорит и что вообще самое время вернуть эту штуку обратно в Синг-Синг."
По опыту Кари, большинство мужчин, занимающихся тяжёлым физическим трудом, - народ добросердечный и даже любезный. Просто вечно голодный, причем ко всему.
Женщины, работающие в сфере обслуживания, которым приходится иметь дело с сомнительными компаниями, отлично знают правило номер один - чем больше, тем безопасней. Как правило, если в такой компании более двух мужчин, то цивилизованность берёт верх. Они не станут лезть к женщине, если только алкоголь не ударит им в голову.
У стариков иногда что на уме - то на языке, и чихать на возможные последствия.
Крофорд, весьма осторожный в своих желаниях, знал, как хочется ему быть мудрым. Он понимал, что стареющий мужчина может уйти в этом желании настолько далеко, что в конце концов создаст свою собственную, мнимую мудрость. А это убийственно для поверивших в него молодых. Поэтому он говорил очень сдержанно и только о том, что хорошо знал.
Крофорд, весьма осторожный в своих желаниях, знал, как хочется ему быть мудрым. Он понимал, что стареющий мужчина может уйти в этом желании настолько далеко, что в конце концов создаст свою собственную, мнимую мудрость. А это убийственно для поверивших в него молодых. Поэтому он говорил очень сдержанно и только о том, что хорошо знал.
Крофорд, весьма осторожный в своих желаниях, знал, как хочется ему быть мудрым. Он понимал, что стареющий мужчина может уйти в этом желании настолько далеко, что в конце концов создаст свою собственную, мнимую мудрость. А это убийственно для поверивших в него молодых. Поэтому он говорил очень сдержанно и только о том, что хорошо знал.
Крофорд, весьма осторожный в своих желаниях, знал, как хочется ему быть мудрым. Он понимал, что стареющий мужчина может уйти в этом желании настолько далеко, что в конце концов создаст свою собственную, мнимую мудрость. А это убийственно для поверивших в него молодых. Поэтому он говорил очень сдержанно и только о том, что хорошо знал.
Видишь вон ту приступочку перед входом, куда садятся груженные нектаром пчёлы? Это и есть пчёлы-фуражиры, вернувшиеся после облёта окрестных полей. Видишь, как пчелы-приемщицы ласково их поглаживают? Даже если пчела-новичок принесёт совсем немного нектара или совсем немного пыльцы, ее все равно встречают как героя. Как думаешь почему?
— Чтобы ей захотелось сделать это опять, — предположила Кари.
— Да, — кивнул он. — Чтобы она продолжала поставлять припасы в улей до тех пор, пока не свалится от усталости. Ее бессовестно надувают. Обманывают.
Ганс-Петер очень гордился своей машиной для «жидкой кремации». Пришлось основательно раскошелиться, поскольку сейчас это – последний писк моды среди завзятых поборников охраны окружающей среды, борющихся с выбросами окиси углерода. Машина не оставляла и следа от них. Да и вообще никаких следов не оставляла, раз уж на то пошло. Если какая-то девица не оправдывает надежд, если толку для бизнеса от нее ноль, всегда можно попросту спустить ее в канализацию – причем без всякого ущерба для грунтовых вод.
Когда Кари исполнилось одиннадцать, ее под дулами автоматов забрали из родной деревни и призвали в РВСК – Революционные вооруженные силы Колумбии .
Там ей дали военную подготовку, сфотографировали в полевой форме юного бойца Новой Колумбии. В обязательном порядке имплантировали под кожу гормональный контрацептив длительного действия и стали использовать там, где требовались ее лучшие качества – проворство, сообразительность и сила. При этом Кари оставалась обычным ребенком среди прочих детей на партизанской базе в глубине лесов, занимающих большую часть колумбийского департамента Какета.
Овальная головка ключа уткнулась в замок. Вошел до упора. Вот так же до упора он войдет в нее, если все-таки решит подняться наверх. Останется в ней до тех пор, пока она не станет слишком холодной. Жалко, что остынет она быстрее, чем этот дом, до сих пор теплый после дневного солнца. При работающем кондиционере надолго она теплой не останется – даже если он прижмется к ней всем телом и накроется всеми найденными одеялами. Они всегда в конце концов остывают. Становятся ледяными и липкими.
Чудовища сразу чувствуют, что их раскрыли, - примерно как гомики, скрывающие свою ориентацию.
Мы никогда не испытываем страсти к воображаемым предметам. Страсть - это самый заурядный человеческих грех. Ее порождает лишь нечто осязаемое, то, что мы видим ежедневно.
Никогда не отвечайте остротой на остроту. Послушайте: желание понять остроту и ответить на нее заставляет собеседника совершить в уме поспешный и не относящийся к предмету беседы поиск. Это ломает настрой. Успех беседы зависит от настроения, от той атмосферы, в которой она протекает.