Люди не любят прямого, откровенного разговора и боятся правды.
..когда брак прочен, завести роман легко, а вот когда брак распадается-гораздо труднее.
Между мотором и человеческим мозгом есть существенная разница: мотор можно выключить и, если нет надобности, больше не включать. Мозг же - нельзя.
ПАССАЖИР ПСИХИЧЕСКИ НЕУРАВНОВЕШЕН. НЕ КОНТРОЛИРУЕТ СВОИ ПОСТУПКИ. ВТОРИЧНО РЕКОМЕНДУЕМ ДЕЙСТВОВАТЬ С ВЕЛИЧАЙШЕЙ ОСТОРОЖНОСТЬЮ. ЖЕЛАЕМ УДАЧИ».
— Вот это последнее мне особенно понравилось, — сказал Сай Джордан. — Ну, как это мило с их стороны, какая трогательная заботливость!
Такое впечатление, будто задержка вылета или прилета вдруг пробуждает дремлющий в человеке инстинкт дикаря.
«Я счастлива, милый, что нежность и страсть Имеют над нами по-прежнему власть».
Можно от всего убежать, но нельзя убежать от воспоминаний.
К несчастью, люди не меняются - во всяком случае, не меняются в главном. Они только приспосабливаются. В этом, по-видимому, и заключается сущность брака - 2 человека приспосабливаются друг к другу.
Распадающийся брак выявляет все самое дурное в обоих супругах.
Не обязательно быть религиозным человеком, чтобы верить в нравственность.
Когда нарушается связь между людьми, она нарушается во всём — не только в том, что люди перестают друг друга понимать.
Все люди одиноки, даже в толпе.
Задавая вопросы, невольно встреваешь в чужие дела, а именно этого и следует избегать, когда у человека своих проблем по горло.
Если разобраться, любая религия лицемерна, потому что одобряет убийство, когда это служит ее целям.
Но гораздо чаще лицо его озарялось ослепительной улыбкой, словно напоминая взрослым с их проблемами, что этот солнечный мир все-таки создан для счастья.
Не все в жизни так, как кажется на первый взгляд.
Ничто никогда не бывает зря.
“Мы дни за днями шепчем: “Завтра, завтра”. Так тихими шагами жизнь ползет…
... ничто в человеческих отношениях не ново под луной; они неизменно оказываются всего лишь вариациями на старые сюжеты.
Услышав его голос. Дойл вскинул голову. Сам ли голос возымел такое действие или просьба снять с него наручники, но Дойл вдруг опустился на колени и грохнулся бы лицом о пол, не удержи его охранники. Но и в этом положении Дойл сумел податься немного вперед к руке Эйнсли и безуспешно попытался ее поцеловать.
Слегка заплетающимся языком он пробормотал:
– Благословите меня, святой отец, ибо я согрешил…
– Нет! Нет! – разразился криком багровый от гнева Аксбридж. – Это богохульство! Этот человек не…
– А ну-ка молчать! – криком же оборвал его Эйнсли. Затем он обратился к Дойлу уже более спокойно:
– Я давно не священник. Ты это знаешь, но если тебе хочется в чем-то мне исповедаться, я готов выслушать тебя просто как человек человека.
– Вы не можете принимать исповедь! Не имеете права! – возопил Аксбридж.
– Святой отец… – упрямо повторил Дойл свое обращение к Эйнсли.
– Я же объяснил вам, что он не священнослужитель! – зашелся криком Аксбридж.
Дойл что-то чуть слышно пробормотал.
– Он ангел отмщения Господня, – уловил его слова Эйнсли.
– Это святотатство! Не допущу! – грохотал Аксбридж.
Неожиданно Дойл повернулся к нему и сказал, осклабившись:
– Шел бы ты на…! – потом обратился к тюремщикам:
– Уберите эту мразь отсюда!
– Думаю, вам лучше уйти, святой отец, – сказал Хэмбрик. – Он не желает вашего присутствия здесь, это его право.
– Никуда я не уйду!
Хэмбрик заговорил резче:
– Прошу вас, святой отец! Вы же не хотите, чтобы я приказал вывести вас силой?
Получив сигнал от лейтенанта, один из надзирателей оставил Дойла и ухватил за плечо Аксбриджа. Тот дернулся, высвобождаясь:
– Вы не посмеете! Я – служитель Господа! – Надзиратель замер в нерешительности, а Аксбридж сказал, глядя на Хэмбрика в упор:
– Вы еще об этом пожалеете. Я сообщу о вашем поведении самому губернатору. Какое счастье, что Церковь от вас избавилась! – презрительно бросил он в сторону Эйнсли, смерил всех негодующим взглядом и вышел.
Элрой Дойл, который все еще стоял на коленях перед Эйнсли, начал снова:
– Благословите меня, святой отец, ибо я согрешил.
Последний раз я исповедовался… Не помню ни хрена, когда это было!
Многие полагают, что хорошее образование - эти синоним ума. На самом же деле образованные люди часто слишком мудрят и на этом попадаются.
Мы все совершаем ошибки - иногда абсолютно очевидные - и удивляемся потом, как могли быть так глупы.
Из этого состоит вся жизнь: одни двери открываются перед тобой, другие - захлопываются.